Отцы Ели Кислый Виноград. Второй Лабиринт

Ширли редко удавалось пересечься с Ноамом: он много времени проводил в йешиве, а она не могла часто ездить в Неве-Меирию. Но уж в те редкие выходные, когда они встречались, Ширли с радостным удивлением отмечала, что Ноам гораздо чаще, чем раньше, кидает в её сторону смущённые взгляды. Чем реже им доводилось видеться, тем чаще он глядел на девушку и тем дольше он задерживал на ней взгляд со смущённой и ласковой улыбкой.

Время от времени в Неве-Меирии у Доронов организовывались молодёжные шабаты. На них постоянным гостем был Ирми, и почти каждый раз с Максимом приходила сестра Ирми Хели. Неизменно на эти молодёжные шабаты приезжала Ширли. После напряжённой недели близнецы Дорон и Ирми с Максимом превращали эти шабаты в сгусток искрящегося веселья, и к молодёжи частенько присоединялся Бенци. Нет нужды говорить, как Ширли любила молодёжные шабаты. Когда собиралась молодёжь, бабушка и дедушка Ханани каждый раз оказывались приглашёнными то к одному сыну, то к другому и брали с собой Нехаму с младшими детьми.

Близнецы повадились раз в две-три недели тайком отправляться в Меирию. Там в их старом доме, который отец сдал Гиладу и Ронену под студию, они встречались с небольшой компанией своих старых друзей-студийцев, в их числе были Цвика и Нахуми Магидовичи. Шмулик начал учить Цвику играть на поперечной флейте, заодно потихоньку начал заниматься с ним шофаром. Дело шло к тому, чтобы начать учить его особым приёмам игры на угаве. Рувик учил обоих Магидовичей играть на гитаре.

Так братья начали готовить Цвику и Нахуми к поступлению в неве-меирийский йешиват-тихон.

Тогда же Цвика, а за ним следом и Нахуми (этот, разумеется, тайком от матери), вошли в организованную близнецами группу, которая, как потом стало ясно, втайне занималась угавом и музыкодами. Даже Ноам не сразу узнал, а тем более Бенци, что к этой группе в части музыкодов подключились Максим и Ирми. Они собрали на новой фирме мистера Неэмана маленькую группу молодых ребят для серьёзных исследований музыкодов.

* * *

Ренана с Ширли учились в одном классе. Младшие классы их ульпены находились в Меирии, и девочки жили в общежитии, которое размещалось в караванном городке неподалёку от классов ульпены. Девочек поселили вместе в крохотной квартирке-студии, занимающей половину каравана. Они вместе вели своё несложное девичье хозяйство, были совершенно неразлучны, занимались вместе и с удовольствием посещали дополнительные занятия по рисунку, живописи и композиции. Ренана хотела немного приобщить подругу к моделированию одежды, но Ширли мечтала иллюстрировать книжки, или рисовать комиксы, а в дальнейшем — даже делать мультифильмы, для чего ещё в Австралии начала пробовать себя в анимациях.

* * *

Конечно, Ширли и до Австралии была осведомлена и о Торе, и о праздниках, и о шабате. Когда она была маленькая, она видела, как мама зажигает субботние свечи.

Совсем не так давно, каких-то 6–8 лет назад, в их семье отмечали и основные еврейские праздники, а чаще они на праздники ездили в Меирию к бабушке и дедушке: там всё было по-настоящему, хотя, конечно же, не так весело, как у Доронов.

Ширли с грустью вспоминала, что в детстве видела не только папу, но и братьев с кипами на головах, вот только не припомнит, по какому поводу. Ей в память врезались картины Судного Дня, много лет назад, когда она и её братья были маленькими детьми. Она стоит у распахнутой калитки и смотрит на близнецов, как они разъезжают на новеньких ярких велосипедах по мостовой в Эрании-Далет, свободной от машин, зато переполненной детворой. У одного брата на голове немного косо сидит красная с жёлтыми корабликами кипа, у другого — кипа жёлтая с зелёными домиками. Как давно это было!.. А бар-мицва близнецов, что-то смутное, пышное и чем-то похожее на спектакль. Вот только на трапезе в честь этого события папа серьёзно поссорился с дедушкой. Хорошо, что сейчас она помирилась с ними, обретя заново близких и родных людей.

Ширли очень любила брюки. Но в ульпену полагалось ходить в длинной юбке. Для австралийской школы она приобрела юбку-брюки, но здесь это ещё не было принято.

На карманные деньги девочка купила себе несколько отрезов ткани, и Ренана сшила ей несколько юбок. Так Ширли и подруге дала подзаработать, хотя Ренана ни за что не хотела принимать от Ширли деньги. Ещё и бабушка Хана сделала ей хороший подарок — шикарный костюм для шабатов и праздников.

* * *

Каждое утро девочки выходили из общежития, увлечённо болтая на разные темы, не торопясь, обходили оживлённую площадь и подходили к расположенным в два ряда на небольшом расстоянии друг от друга симпатичным домикам, где помещались классы их ульпены. Каждый раз с утра Ширли испытывала беспричинную радость, её переполняли надежды и приятные ожидания.