Оtцы и деtи

…В машине Аркадий безбожно зевал. Только сейчас он понял, как вымотался за эту неделю. Жизнь похожа на мешок с горохом, лежит он себе спокойно, пока дырку не проделаешь. И вот уже эти горошины сыплются одна за другой, пока мешок не опустеет, а дырку не залатают! И дальше снова полный покой, до новой дырки. Под конец жизни остается насквозь дырявый мешок, который не спасешь уже никакими силами.

Подготовка к свадьбе, Катина беременность, Женькина болезнь, скоропалительный роман дяди с Нетой, который обсуждает вся Москва… Событий хоть отбавляй! А тут еще у Неты дача сгорела вместе с полубезумной теткой Локтевой! Понятно, не просто так. Нета постаралась. Дать бы ей по мозгам, этой фам-фаталь, которая возомнила, что ей все дозволено, но кто будет этим заниматься? А главное, когда?

Вот о чем думал Аркадий, подъезжая к больнице. Женькин телефон по-прежнему не отвечал.

– Я к Базарову, – сказал он санитарке, дежурившей у входа, и потянулся к ящику с бахилами.

Когда Аркадий, надев бахилы, распрямился, то поймал на себе сочувствующий взгляд. В душе у Кирсанова все оборвалось.

– А вы ему кто? – жалостливо спросила пожилая санитарка, но Аркадий, не обращая ни на кого внимания, уже несся наверх, в хирургию.

Женькина палата была пуста. Койка, на которой раньше лежал Базаров, аккуратно заправлена, рядом пустая тумбочка. Потом Аркадий увидел в коридоре Женькиного соседа и кинулся к нему.

– Где Женька?! – закричал Аркадий, хватая небритого мужика за грудки.

Тот отвел глаза. Потом тихо сказал:

– В реанимации он, вторые сутки. Говорят, плох очень.

– Где она, эта реанимация?!

Аркадий понесся по коридору, чуть не сбив с ног холеную даму в белом халате.

– Молодой человек! – охнула она.

– Где Базаров? Реанимация?

– Вы к нему? – В ее взгляде появилось удивление. – Кто бы мог подумать… Странный парень, к тому же хамоватый, я бы никогда не подумала, что у него такой круг общения. – Дама взглядом знатока окинула стильную куртку Аркадия и его брендовые джинсы, остановив взгляд на мокасинах из тонкой кожи. – Сначала является фотомодель, потом известный киноактер… Вы ведь в сериале снимались, который недавно шел по Первому? Я вас сразу узнала…

– Какой к черту сериал?! Базаров где?!

– Не надо нервничать. – Женщина крепко взяла его под локоть. – Я вас отведу. Кстати, я главврач, Эльвира Семеновна. А вы…

– Аркадий Кирсанов, – отрывисто сказал он.

– Кирсанов, Кирсанов… Известная фамилия. Постойте, а…

– Да. Дядя.

– Господи! – ахнула она. – А Базаров-то вам кто?!

Аркадий метнул на нее злой взгляд и распахнул дверь палаты, к которой они подошли.

– Туда нельзя! – испуганно сказала Эльвира Семеновна.

Не слушая ее, Кирсанов вошел в палату. Женька умирал. Аркадий понял, почему молчит его телефон. Во всем этом уже не было никакого смысла. Телефон, Интернет… Связь с миром, который Женька Базаров почти уже покинул, оборвалась. Арина Власьевна, уже без слез, с пустыми глазами и почерневшим лицом, замерла рядом с кроватью, на которой умирал единственный сын. По другую руку в такой же позе застыл Василий Иванович.

На вошедших они даже не взглянули. Аркадий замер в дверях. За его плечом нервно дышала Эльвира Семеновна. Павел Петрович Кирсанов побывал как-то в их городке, проездом, открывал филиал банка, в правление которого входил. Главврач районной больницы тоже была приглашена на прием в честь такого знаменательного события. Кирсанова она видела лишь однажды, но он произвел на Эльвиру Семеновну сильное впечатление. Она теперь поняла, почему лицо красивого молодого человека показалось ей таким знакомым. Это же племянник самого Павла Петровича!

«Надо было резать, не спрашивая его согласия! – с отчаянием думала она, глядя на кровать, где умирал парень, оказавшийся такой важной персоной. Кто бы мог подумать?! – Так и должности можно лишиться», – волновалась Эльвира Семеновна, мучительно придумывая себе оправдания.

– Э-э-э… случай запущенный… – выдавила наконец она. – Больной поступил к нам в крайне тяжелом состоянии…

– Выйдите, – тихо сказал Аркадий.

– Что?

– Выйдите вон! – прикрикнул он. Эльвира Семеновна попятилась в коридор, а Базарова подняла голову на шум. Какое-то время Арина Власьевна силилась понять, кто перед ней?

Аркадий хотел было спросить: «Как он?», – но слова с языка не шли. О чем тут спрашивать? Поздно. Все поздно. Неожиданно душа вскипела от ненависти. Все из-за нее! Из-за этой стервы! Из-за Неты! Такой человек умирает из-за бездушной куклы! Она могла его спасти, но даже не потрудилась что-нибудь сделать!

Аркадий молча подошел и встал рядом с Женькиной кроватью. Теперь они молчали втроем. Молчали и смотрели, как еле поднимается худая Женькина грудь. Хорошо, что он был без сознания, иначе мучения были бы ужасные. И вдруг Базаров открыл глаза. Его мутный взгляд остановился на Кирсанове.

– Хоть кто-то… у меня… остался… – еле выговорил Женька. – Друг…

– Женя, – кинулся к нему Аркадий. – Ты не умирай только!

– Поздно… – прошептал тот. – Я же тебе говорил… что нас… Базаровых… не надо… Лишние мы… люди… в этой стране… – И Женька без сил закрыл глаза.