Отвага и любовь

Матильда. Разве не так звали ту маленькую девочку, которую навещал Роланд несколько дней назад? Мередит почувствовала, как у нее что-то оборвалось в груди. Женщина явно искала пристанища в замке.

Мередит не могла не думать, что Роланд будет счастлив, привести свою возлюбленную и дитя их любви в замок, чтобы досадить ей. Он все еще злился за то, что она ударила его.

Ее даже сейчас бросило в краску при воспоминании о том, с какой безрассудной смелостью она его ударила. Никогда в жизни она не делала этого. Мередит выпрямилась во весь рост. Если кто-то когда-нибудь и заслуживал, чтобы его ударили, так это был Роланд Себастиан. Говорить ей такие вещи, открыто демонстрировать свое холодное презрение!..

Да, он заслужил то, что получил, и даже больше.

Однако Мередит на мгновение стало не по себе, когда она вспомнила его предостерегающий взгляд и слова о том, чтобы она никогда не поднимала больше руку на него. Она знала, что уж лучше не терять над собой контроль: Себастиан был здесь и хозяином, и судьей. Его возмездие, если таковое последует, может не знать границ.

Глубоко вздохнув, Мередит переступила порог и вошла в длинное каменное помещение, в котором размещались большая кирпичная печь и два огромных очага. Энн и женщина по имени Талла стояли у длинного стола, который тянулся вдоль левой стены. Обе посмотрели на вошедшую Мередит с тревожным ожиданием.

Энн, видимо, помогала печь хлеб, потому что ее руки были перепачканы мукой. В конце стола две другие женщины лепили из теста хлебные лепешки. Они увлеченно беседовали о чем-то своем.

Мередит посмотрела на Таллу, все внимание которой было поглощено ребенком. Малышка сидела на скамейке и сосредоточенно уплетала кекс.

— Вам нужна помощь, мадам? — обратилась Мередит к гостье.

Женщина повернулась к Мередит и, умоляюще положив руку на грудь, покачала головой.

— Нет, миледи. Я ничего не прошу для себя. Только для моей дочки. Захворала моя мать, и я должна поехать к ней. Этот путь был бы долгим и трудным для Матильды. — Талла держалась с достоинством. — Лорд Роланд говорил мне, что, если я когда-нибудь не смогу ухаживать за ребенком, то должна буду принести девочку ему. Я просто хочу сделать так, как он мне предлагал, и собираюсь забрать ее на обратном пути.

Услышав это, Мередит успокоилась. Она с большим удовольствием присмотрит за ребенком.

— Прекрасно. Можете оставить ее здесь. Мы проследим, чтобы за ней хорошо ухаживали, правда, Энн?

Старшая служанка с одобрением посмотрела на Мередит.

— Да, миледи, обязательно.

Талла стояла какое-то время молча, словно удивленная тем, что все прошло так гладко. Потом плечи ее поникли, а глаза наполнились слезами.

— Я подумала… в тот день, когда лорд Роланд привез вас и вы… убежали. Я боялась…

Мередит быстро успокоила ее:

— Это не имеет никакого отношения ни к вам, ни к ребенку. Можете быть совершенно спокойны: я не желаю ничего плохого никому из вас.

Высокая белокурая женщина почтительно наклонила голову.

— Примите мою признательность, леди Мередит. Моя мать может не дожить до конца дня, а путешествие с ребенком отдалило бы мой приезд к ней.

Проникнувшись сочувствием, Мередит погладила Таллу по руке.

— Желаю вам благополучного пути и возможности попрощаться с ней. Моя собственная мать умерла при родах, производя меня на свет. Я была лишена возможности знать ее, не говоря уж о том, чтобы попрощаться с ней. Ступайте с Богом.

Это было сказано с некоторым сожалением, но без настоящей боли, поскольку Мередит никогда не знала, что, значит, иметь мать. Она могла только посочувствовать этой женщине.

Талла улыбнулась Мередит неожиданно теплой улыбкой.

— Хорошо, что лорд Роланд выбрал вас, миледи. Может быть, вы и дочь Пинакра, но вы не враг мне.

Не зная, как отреагировать на это одобрение, прозвучавшее из уст возлюбленной ее мужа, Мередит сказала:

— Вам надо поспешить, если вы хотите застать свою матушку живой.

Талла взяла Матильду на руки и поцеловала. По-видимому, она почувствовала облегчение оттого, что ей не пришлось оставлять своего ребенка в руках враждебно настроенной к ней женщины.

Энн отобрала у Таллы малышку и повернулась к своей госпоже:

— Я позабочусь о ней, миледи. Мередит протянула руки:

— У вас и так дел невпроворот, Энн. Я сама присмотрю за ней.

Старшая служанка с сомнением взглянула на нее своими серыми глазами.

— В этом нет необходимости, миледи. Вы уже и так сделали доброе дело, оставив ребенка здесь.

Мередит покачала головой.

— Что за глупости. Я не хочу, чтобы на вас легла еще одна обязанность. Соглашаясь взять девочку, я имела в виду, что буду сама заботиться о ней. Она не виновата в том, что Роланд — ее отец.

Служанка вздрогнула и, поджав губы, передала Матильду Мередит. Та бережно прижала малышку к себе. Видимо, Энн не ожидала, что ее госпожа знает всю правду, подумала Мередит и переключила все внимание на ребенка.

— Я — леди Мередит, — назвала она себя. — Мама объяснила тебе, что ты останешься на несколько дней в замке?

Девочка кивнула:

— С Роландом.