Отважная лягушка. Часть 2 (СИ)

– А если нет, – усмехнулся Олкад, потирая разбитые костяшки пальцев правой руки. – Я уже отправил письмо сенатору Кассу Юлису Митрору. Только он сможет разобраться в том, кто эта девушка на самом деле.

С улицы донеслись возбуждённые голоса возвращавшихся из трактира соседей писца.

– Я понял вас, господин Ротан, – поспешно кивнул Фулий. – Но не могу ничего обещать.

– Надеюсь, Фиола, богиня мудрости, поможет тем, к кому вы отправляетесь принять правильное решение, – прочувственно сказал адвокат. – А я буду ждать вас через час после рассвета. Да хранят вас небожители от неприятных встреч этой ночью.

– А вам – хорошенько выспаться перед завтрашним днём, – пожелал на прощание коскид магистрата Сервака и, что-то шепнув родственнику, торопливо вышел со двора.

Осуждающе покачав головой ему вслед, Крой радушно пригласил Олкада за стол, где уже красовались два объёмистых кувшина. Но тот вежливо оказался, сославшись на усталость.

Едва он поднялся на пару ступенек, как наверху скрипнула дверь, и дрожащий голос Жирдяя испуганно пролепетал:

– Это вы, господин? Что с вами, господин Ротан?

– Я, паршивец! – рявкнул хозяин, тут же скривившись от боли. – Чего встал? Иди сюда и помоги мне, болван!

– Сейчас, сейчас, господин! – обрадовался невольник, и лестница заходила ходуном под его торопливыми шагами.

Писец хотел ударить нерадивого раба, но слишком болела рука, поэтому пришлось ограничиться злым ворчанием.

В тёмной, как царство Дрина, прихожей, куда не проникал даже робкий свет звёзд, молодой человек налетел коленом на сундук и все-таки ткнул бездельника кулаком. Правда, левым, так что большого урона Жирдяй не понёс.

В спальне царило благодатное тепло, источаемое жаровней, а над кроватью уютно мерцал робкий огонёк масляного светильника.

Усадив господина на табурет, раб ловко помог ему раздеться. Нагрев воду над углями, аккуратно протёр синяки и ссадины хозяина, натянул чистую тунику и подал миску с ещё не остывшей кашей.

Торопливо поужинав, Олкад отправил Жирдяя на двор выпросить у Кроя кружку браги, а сам забрался в постель. Боль тупо пульсировала во всём теле, и чтобы отвлечься в ожидании выпивки, адвокат принялся размышлять о завтрашнем процессе, обдумывая, какие изменения следует внести в свою речь в свете вновь открывшихся обстоятельств.

Глава III

Самый гуманный суд в мире.

Но одного я не пойму:

Такое бросивши ему

Ужаснейшее обвинение,

Ты не имеешь тем не менее

Необходимых доказательств,

А только – несколько ругательств!

Фон Эшенбах Вольфрам

Парцифаль

Этой ночью Ника почти не спала. Тюремные шестиногие вампиры как с цепи сорвались. Словно предчувствуя близкое расставание, они старались выпить как можно больше её крови. С трудом удерживаясь от того, чтобы не разодрать ногтями зудящую кожу, девушке оставалось только молиться высшим силам и надеяться, что никто из этих милых насекомых перед визитом к ней не обедал на больном чумой или ещё какой холерой узнике.

Но, возможно, она просто очень сильно волновалась, и от этого укусы казались особенно болезненными?

Ника прекрасно понимала: приговорят ли её к быстрой и мучительной смерти на колу или к медленному умиранию на руднике, – ни она, ни другие арестантки в эту камеру больше не вернутся.

Кирса и Вилпа привычно ожидали наказания у каменного столба и просили богиню правосудия Цитию лишь о том, чтобы число ударов не оказалось слишком велико. Впрочем проститутки тоже время от времени почёсывались во сне.

Внизу попискивали, шурша соломой, недовольные крысы, которым так и не удалось добраться до еды арестанток. В темноте грызуны безбоязненно забирались на лежанку, где, привстав на задние лапки, жадно нюхали воздух.

Девушка мысленно поблагодарила строителей тюрьмы за такие длинные камеры, позволявшие ей держаться подальше от этих милых зверюшек. Какой-то особо наглый крысюк попытался устроиться совсем близко от узницы, а когда та собралась сбить его полой плаща, неторопливо с достоинством удалился примерно на полметра, после чего вновь стал принюхиваться к запахам, доносившимся от высоко привязанного узелка. Грызуны и раньше их донимали, но Нике вновь показалось, что сегодняшней ночью они ведут себя особенно нагло и вызывающе.

Несмотря на богатый опыт проживания в различных частях этого мира, путешественница не считала близкое соседство с голохвостыми пушистиками приятным и способствующим спокойному сну.

Возможно, ещё и поэтому она так плохо выспалась, задремав только под утро. Тем не менее нервы у неё оказались настолько взвинчены, что девушка мгновенно проснулась от лёгкого шороха, прозвучавшего совсем рядом, и тут же встретилась глазами с резко отпрянувшей Кирсой.

– Я только хотела узнать, проснулись вы или нет, госпожа, – потупила взор проститутка.

– А чего тебе от меня надо? – нахмурилась Ника, сгибая в коленях прикрытые плащом ноги и нашаривая прикреплённый к голени клинок.