Отважная лягушка. Часть 2 (СИ)

– Поторопись! – прикрикнула Ника на невольницу. – Просто заплети косы и всё. Сейчас не время думать о красоте причёски.

– Слушаюсь, госпожа, – привычно отозвалась Риата.

Новая тёмно-коричневая накидка тоже выглядела более чем скромно, зато по размеру мало уступала плащу, закрывая плечи и спину.

Прикрыв голову, девушка, достав из корзины завёрнутые в тряпочку лепёшки и продемонстрировав их смотрителю тюрьмы, улыбнулась.

– Надеюсь, вы не будете возражать, господин Акв?

– Ешьте, – пренебрежительно махнув рукой, эдил уставился на торопливо собиравшую вещи рабыню.

Стараясь отвлечь от неё внимание, арестантка вежливо поинтересовалась:

– Как долго ещё ждать суда, господин Акв?

– Скоро начнётся, – усмехнулся собеседник. – Госпожа Юлиса... Или как вас там на самом деле?

– Так и есть на самом деле, господин, – заверила Ника.

Заскрипели петли, выпуская Риату, нагруженную полной корзиной и пустой амфорой. Пока смотритель тюрьмы возился с замком, невольница успела что-то шепнуть переволновавшемуся адвокату. Выслушав, тот с явным облегчением выдохнул и, коротко кивнув своей подзащитной, вытер выступивший на лбу пот.

При этом она успела заметить, что кисть правой руки выглядит слегка распухшей, а на костяшках пальцев содрана кожа.

"Ого! – усмехнулась про себя девушка. – Юрист, кажется, успел вчера с кем-то подраться. Надо бы как-нибудь аккуратно узнать: из-за меня или сам по себе?"

Оглядев на прощание узницу с ног до головы, эдил одобрительно хмыкнул. Едва смотритель и сопровождавшие его лица вышли, из глубины тюрьмы раздался зычный голос.

– Эй ты, богохульница! Чего это они к тебе припёрлись всей кучей?

Проигнорировав вопрос, Ника посмотрела на сокамерниц.

Наклонившись к самому уху подруги, Кирса что-то рассказывала, помогая себе движениями рук.

Глаза у Вилпы потихоньку лезли на лоб, а нижняя челюсть наоборот стремительно опускалась. Натолкнувшись на пристальный взгляд девушки, она быстро захлопнула рот, резко ткнув локтем приятельницу. Та замолчала и, зло ощерившись, втянула голову в плечи.

В этот момент любопытному заключённому ответили из соседней камеры.

– Эдил ей баню устроил, чтобы она на суд чистенькой пришла!

– Богачам везде хорошо, – поддержал разговор товарищей по несчастью третий голос. – Мы тут голодаем, а этой аристократке рабыня каждый день жратву таскала!

– Заплати, и тебе принесут! – насмешливо фыркнул четвёртый узник. – И баню со шлюхами устроят!

– Да хоть зад подставят! – поддержал первый.

Арестанты дружно заржали, хотя сквозь смех ясно слышалось горечь и обида.

Благополучно пропустив весь этот диалог мимо ушей, Ника, не спуская глаз с нахохлившихся проституток, чем-то похожих на приготовившихся к прыжку облезлых, помойных кошек, нашарила присыпанный соломой кинжал.

– Чего это с вами? – растянула она губы в подобие улыбки. – Лучше съешьте лепёшки, пока на суд не повели. Я так понимаю: кормить нас здесь больше не будут?

– Нет, госпожа Юлиса, – настороженно усмехнулась Вилпа.

– Тогда тем более надо поесть, – наставительно проговорила Ника, и поставив ногу на край лежанки, приподняла подол, демонстрируя закреплённые на ноге ножны.

– Ловко придумано, – одобрительно кивнула Кирса. – А стражники знают?

– Хочешь им рассказать? – вскинула брови девушка.

– Почему бы нет? – проститутка встала, с наглым вызовом глядя на сокамерницу. – И про оружие, и про то, что ты под платьем прятала.

– Так чего эдилу не сказала? – издевательски усмехнулась путешественница, уже догадавшись, что шлюха не выдала её из-за элементарной трусости. Видимо, в уголовной среде любого из миров не поощряется открытое сотрудничество с властями, и другие заключённые могли неправильно понять благородный порыв уличной жрицы продажной любви.

Вернув клинок в ножны, Ника аккуратно оправила платье.

– А сейчас поздно. Дорога жертва к празднику.

– Так у тебя там в самом деле что-то было? – ошарашенно охнула Кирса, переглянувшись с Вилпой.

– Может было, – тем же тоном ответила девушка. – А может нет? Теперь-то какая разница?

Не сказав больше ни слова, она аккуратно присела на краешек лежанки и приготовилась терпеливо ждать. Узники всё ещё лениво переговаривались, жалуясь на богатеев, аристократов, начальников и всеобщую несправедливость жизни.

Сокамерницы жадно лопали лепёшки, бросая в сторону Ники взгляды, где явная злоба мешалась со скрытым восхищением. А арестантка мысленно готовилась к предстоящей схватке. И пусть оружием в ней послужат не кинжал и копье, а ум и находчивость, от этого она не перестанет быть менее опасной.

Как часто случается в подобных случаях, ожидание тянулось нестерпимо медленно, но тем не менее девушка вздрогнула от неожиданности, когда вновь хлопнула входная дверь, наполнив тюрьму лязгом доспехов и грубыми голосами.

Вытянувшись в струнку, она напряжённо прислушивалась к происходящему. Судя по всему, перед тем как вести на суд, узников связывали, а подобная перспектива не могла не настораживать.