Отважная новая любовь (ЛП)

Фамилия нашей надзирательницы из «Колыбели» — Стриктер[16]. Не правда ли, иронично? Выглядела она соответствующе: зализанные и собранные в пучок волосы, настолько тугой, как будто она сделала дешевую подтяжку лица. Она была скорее костлявой, чем худой, а ее рот искривляла постоянная морщинистая неодобрительная ухмылка. Я всегда смотрела ей в глаза. Отсутствие зрительного контакта действовало как красный маячок — именно так я подловила Эмили.

Я пожала плечами, пока расправляла футболку на рыхлом животе:

— Наверное, мне следовало более усердно тренироваться в этом году.

— С тобой все в порядке? — спросила она. — Ты же знаешь, одна из моих задач в школе — быть консультантом для молодых женщин.

— Молодых беременных женщин, — уточнила я.

Невозможно улыбаться и хмуриться одновременно. Надзирательница Стриктер с треском провалила свою попытку.

— Для любой молодой женщины, — сказала она. — Важно, чтобы вы, девушки, понимали: я здесь, только чтобы помогать.

— Я полностью вас понимаю.

Понимаю, зачем вы здесь и для чего. Они думают, что мы не замечаем, как пропадают девушки. Обычно все очень просто: анализаторы мочи в туалете помогают выявить их. А если не они, то их выдают слухи, предавшие друзья или парни, которые направляют девушек, просящих о помощи, в эту женскую организацию. Или, возможно, девушки сами приходят с повинной, как нас и учат делать.

Но не моя Эмили. Ей не нужна «Колыбель», которая станет заботиться о ней. У нее была я.

— Вам не нужно беспокоиться обо мне, — произнесла я. — Мы сестрой не принимаем наркотики и не пьем алкоголь.

Это было слишком? Может, мне не стоило упоминать об этом. Если бы нас обеих протестировали одновременно, то мы бы попали.

— Эмили, — произнесла медсестра, — седьмой урок уже почти закончился.

Я спрыгнула со стола, понимая, что Стриктер все еще не сводит глаз с моего живота. Притворилась, будто подтягиваю штаны, чтобы она могла увидеть складку жира, свисающую через пояс джинсов, — зря, что ли, я её так усердно наедала. Толстая, но не беременная, Стриктер. Она сделала пометку в планшете, и я издала вздох облегчения.

Как и многое другое, это было преждевременным.

* * *

Вы бы удивились, как легко выиграть любой спор о безопасности с помощью нескольких простых формулировок: «Можно ли оправдать этот риск? Стоит ли рисковать жизнью своего ребенком ради бутерброда с ветчиной, пускай даже доктора твердят, что такой перекус может вызвать пищевое отравление? Стоит ли рисковать и пить пиво, когда твой ребенок может родиться умственно отсталым?»

Я использовала этот прием на Эмили. Стоило рисковать и спать с гнусным засранцем Робби, когда ты знала, что могла забеременеть? Стоил этот риск твоего разбитого сердца? Ответ был очевидным для меня, но не для нее. Она никогда не думала, просто следовала зову сердца.

Ответы предельно однозначны для всех, когда дело касается детей, независимо от того, чем люди руководствуются: сердцем или разумом. Никто не собирается заходить слишком далеко и утверждать, что детей нужно защищать меньше. Но впоследствии для «Колыбели» стало недостаточно только защищать матерей и младенцев от психопатов с ножами и в медицинской форме. Сначала при женской организации был создан совет по защите прав потребителя. Они следили за детскими товарами, одеждой для беременных, молочными смесями и вакцинами.

Прошло не так много времени, и они начали преследовать мамочек. Слишком многое вокруг несло в себе потенциальную угрозу для матерей и детей. Нельзя было рисковать. Благодаря неустанным стараниям лоббистов «Колыбели» вскоре беременной женщине было противозаконно пить алкоголь, курить, принимать обезболивающие, пить кофе, заказывать суши или плавленый сыр, покупать малярную краску — даже если она клялась, что это не для нее. Стоили ли все эти бармены, фармацевты, разносчики суши во всем мире того, чтобы рисковать? Они не устанавливали анализаторы у двери каждой кофейни, но целая армия агентов «Колыбели» проникала повсюду, чтобы напомнить людям о законе.

Что же происходило, если вы нарушали закон? Сначала в ход шли предупреждения и штрафы. При повторных нарушениях правительство согласовывало действия с «Колыбелью» — не стоило рисковать.

* * *

Наибольший риск, на который мы пока что пошли, — это встречаться с Найденышами, хотя у нас не было особого выбора. Я составила для Эмили схему, обрисовав в общих чертах возможное развитие событий.

Вариант № 1: Психопат с вешалкой для одежды. Против этого варианта было то, что она могла серьезно заболеть или же парниша мог работать под прикрытием, а наказанием даже за угрозу прерывания беременности, в лучшем случае, было пожизненное заключение без права на досрочное освобождение.

Вариант № 2: Оставить ребенка на ступеньках больницы и надеяться, что тебя не поймают. Трудность была в том, что мы обе не имели ни малейшего понятия, как принести туда ребенка и скрыть тот факт, что это сделали мы.

Вариант № 3: Найденыши.