Отвергнутая невеста. Хозяйка заброшенного дома (СИ)

Он властно развел их в стороны и овладел мною снова — жадно, жестко, страстно. Ненасытно.

На грани боли и пика наслаждения.

Пронзив меня сладостью до самого сердца.

— Я могу жениться на ком хочу, — жестко ответил он, подкрепив свои слова чувствительным и жестким толчком в мое тело. — Я имею право обладать любой женщиной.

В таком положении спорить с ним было невозможно.

Я ответила ему стоном, тонким, жалобным.

Но ему этого было мало.

Словно наказывая меня за недоверие, теперь он брал меня жестко, сильно. Смешивая в моем теле боль и сладость, безумие оргазма и томление ласки.

Я кричала и плакала, прижимаясь к нему всем телом, дрожа, напрягая все мышцы, чтобы прижаться к нему плотнее, и вобрать в себя все наслаждение, что он мог дать. Сознание мое то воспаряло в небеса, то падало в звездную бездну. И я вопила, извиваясь, в невероятном, космическом наслаждении. И дрожала, как подраненное животное, когда он властно велел мне расставить ноги шире и снова начинал бесконечную, самую сладкую в мире пытку.

Глава 12. Хозяйка дома

Кристиан ушел под утро.

Задумчиво глядя на меня, он поливал мне в ванной плечи теплой водой после долгих любовных утех, отирал мои раскрасневшиеся от тепла щеки.

— Я пришлю людей, — сказал он твердо. Заявлению, сделанному таким тоном, не возразишь. — Твой дом и сад нужно привести в порядок. Понимаешь? Остричь кусты, облагородить, посадить цветы. Дом отремонтировать. Фамильное гнездо нельзя бросать. Оно должно содержаться в порядке.

— Я уже договорилась с каменщиками, — робко заикнулась я. Но Кристиан нетерпеливо тряхнул головой.

— Твои договоры лишь в перспективе должны осуществиться. А я хочу, чтоб все было выполнено быстро и качественно. Я сам с ними поговорю. Надеюсь, сумею их приободрить…

— Но я заплатила пять серебряных и один золотой…

— Я дам сверху еще с десяток золота, — отрезал Кристиан. — И за срочность добавлю. Но дом перестанет выглядеть угнетающе. И я возьму тебя не как какую-то нищенку с улицы, а из семьи. Это важно. Память рода, память фамилии — это одна из самых важных вещей в жизни. Когда человека отрывают от корней, он слабеет. Теряется. Тебе здорово повезло, что твоя мачеха не подумала об этом и отдала тебе твое родовое поместье.

— Она отдала мне этот дом, потому что ненавидит и боится его, — ответила я. — Думала, и мне в этом доме будет жить опасно.

Кристиан полил мне на волосы, смывая мыльную пену, пригладил мокрые пряди.

— Тебе? Опасно? — он усмехнулся. — Нет, не думаю.

А я с удовольствием лежала в горячей воде, откинув голову на бортик ванной и расслабив натруженные жаркой возней руки и ноги.

М-да, господин герцог у нас мужчина темпераментный. Мне, кажется, это грозит еще пятком ребятишек как минимум…

— Боится? — переспросил Кристиан, оглянувшись. И улыбнулся, будто что-то понял. — Это хорошо, что боится. Кстати… мне надо бы серьезно побеседовать с этой дамой.

Он грозно нахмурился, а я улыбнулась.

Даже сердясь, он все равно был красив.

— О чем? — невинно поинтересовалась я, поднимаясь из ванны.

При виде меня у Кристиана вспыхнули глаза.

Он галантно предложил мне чистое полотняное полотенце, закутал им плечи, промокнул ноги.

Сдается мне, он готов был еще раз устроиться на моей койке.

Но и ему надо было идти, и Итан за стеной раскапризничался, просыпаясь.

Поэтому Кристиан просто отнес меня в комнату и устроил в постели одну, прикрыв мне ноги одеялом.

Передал мне Итана и нехотя потянулся за своей брошенной в страсти одеждой.

— Эта дама, — словно раздумывая, говорить или нет, ответил он, — страшный человек. По-настоящему страшный. Она умеет хорошо притворяться. Знаешь, как хищные насекомые, принимающие вид красивого цветка. Ее душа темна так, что даже магией ее осветить непросто. Я пытался. Но видел лишь тени прошлого. Много теней. Они заслоняют ее грех, как палые листья устилают дно колодца. А на этом дне ад. Настоящий. Тебе здорово повезло, что она тебя просто отпустила. Могло быть намного хуже. Так что мне нужно… отодвинуть ее как можно дальше от тебя. От нас. Из этого города, если на то пошло.

От его слов у меня мурашки побежали по телу.

Я интуитивно прижала Итана к себе. И Кристиан согласно кивнул головой.

— Да, береги его. И сама остерегайся. То, что она боится твоего дома — это отлично. Боится — значит, не сунется сюда.

— Ты… ты тоже берегись, — почему-то сказала я.

К моему удивлению, он серьезно кивнул головой.

— Да. Осторожность нам не помешает. Ну, — он склонился надо мной, поцеловал меня торжественно в щеку, словно мы были не в спаленке, а уже перед алтарем, — мне пора. Теперь нужно многое успеть приготовить к свадьбе. Проводи меня к дверям… так не хочется скоро прощаться!

Напоследок он надел мне на палец свое кольцо — массивный золотой перстень с огромным синими сапфиром.

— Будем считать, что это твое помолвочное кольцо, — произнес он. — Это фамильное украшение. Его не дарят просто так. Оно указывает на принадлежность человека к семье. К моей семье. Так что теперь ты можешь всем показывать это кольцо и раздавать приказы от моего имени.

В холле было сумрачно и тихо.