Отвергнутые Мертвецы

– Что тут происходит? – спросил Кай.

– Магнус здесь, – сказал Григора.

– Примарх Магнус?

– Конечно, примарх Магнус, кто ж ещё сможет выпустить на волю такую псионическую мощь?

– Как он может быть на Терре? Он же через пол-Галактики отсюда.

– Я не знаю как, но Магнус Красный здесь, и у тебя даже не хватит воображения представить, какие силы были высвобождены его появлением.

– Так это нападение?

Григора помедлил, обдумывая вопрос.

– Не намеренное.  Я не верю, что Магнус нас предал, – по крайней мере, умышленно, – но он действовал с такой самонадеянностью, что этому поступку не будет прощения. У Императора не будет другого выбора, кроме как преподать ему урок.

– Что это значит?

– Ты знаешь, что это значит.

– Нет, не знаю, – сказал Кай. – Скажите мне.

– Это значит, что Волков снова спустят с поводка.

Кай поёжился. Он не был уверен, что понял, о чём толкует Григора, но на каком-то глубинном уровне знал, что продолжать расспросы неблагоразумно.

– Когда мы были в ваших апартаментах, вы назвали имя Наставницы Сарашиной, – сказал он. – Она в опасности?

– Самого наихудшего рода, – подтвердил Григора, наконец-то обнаруживая указатель, который он разыскивал на стенах. – В настоящий момент варп даёт ей именно то, чего она хочет. Проклятье, я должен был это понять. Дева и Великое Око. Правда и будущее, всё соединилось вместе. Седая лисица, глашатаи окончательной истины. Теперь всё это обретает смысл.

Речь Григора перешла в несвязное бормотание. Беспорядочные фразы, навеянные его безумными изысканиями, слетали с его губ, напоминая поток сознания сумасшедшего. Ни одна не имела никакого смысла, но его не было и у всего происходящего. А кому, как не безумцу, лучше всего осмысливать безумие?

– Я не понимаю, о чём вы говорите, но если Наставница Сарашина в опасности, то мы должны ей помочь.

Григора кивнул:

– Если ещё не слишком поздно.

2

Кай и Григора вышли из сливных каналов в одной из основных узловых комнат у основания башни. Вспыхивали жёлтым светом люмы предупредительной сигнализации, у входа в одну из библиотек лежало несколько трупов, сложенных штабелем наподобие дров. Кая замутило от вони крови и острого химического запаха, сопутствующего лазерным выстрелам. Несколько отделений Чёрных Стражей, выстроившись в шеренгу, поливали внутренности библиотеки потоками жёсткого излучения.

Ещё одна группа трудилась над дверью в транс-зал Хора Примус, вставляя взрыватели в мелта-заряды. Позади команды подрывников нетерпеливо расхаживал Максим Головко, похожий на запертого в клетку хищника. Он был единственным из Чёрных Стражей, кто не надел шлем, что было откровенно оскорбительным выпадом в адрес псайкеров Шепчущей Башни.

Я вас не боюсь и не нуждаюсь в защите от вас, как бы говорил он этим поступком.

Несколько Чёрных Стражей, действуя с исключительной чёткостью и скоростью, развернулись лицом к появившимся из канала и навели на них винтовки.

– Стойте! – выкрикнул Григора. – Протокол "криптэстезия"!

Чёрные Стражи опустили оружие, и Головко зашагал к астропатам через их ряды. В библиотеку продолжали лететь выстрелы. Генерал-майор был бледным от бешенства, но Кай ощущал, что он в то же время испытывает огромное удовольствие от выполнения возложенных на него обязанностей ликвидатора.

– Я мог бы и сообразить, что вас принесёт в самое пекло, – сказал Головко.

– Сарашина внутри? – спросил Григора, протискиваясь мимо начальника Чёрных Стражей.

– С Хором Примус, – ответил Головко. – Вы знаете, что случилось?

– У меня есть подозрения, но нам некогда их обсуждать. Мы должны вскрыть эту дверь. Прямо сейчас.

Раздался взрыв, и из библиотеки вырвалось удушливое облако пыли, щепок и бумажной трухи. От стен отразился завывающий крик чего-то чудовищного. Шепчущие камни разлетелись вдребезги, издав хлопки, похожие на звук бьющегося стекла, и Кай ощутил, что его захлёстывает кровожадная ярость. Он ощерил зубы и стиснул кулаки, но всё прошло, как только Григора коснулся его плеча. Кай ощутил, как из него утекает злоба, и проморгался от кровавой пелены, застилавшей глаза.

Григора, не отнимая руки от плеча астропата, прижал вторую к шепчущему камню, пережившему всплеск псионической энергии.

– Соображай! – рявкнул он. – Держи свою защиту.

Кай кивнул, сгорая от стыда за то, что с перепугу позволил так ослабеть своим ментальным контрфорсам.

– Нуль-гранаты туда, – велел Головко. Его тон был грубым, но он говорил в рубленой и деловитой манере. – Не дайте этому повториться.

Каю никогда не нравился Головко, но он  не мог отрицать, что генерал-майор только что выдержал псионическую атаку и даже не вздрогнул. Единственным, что выдавало усилия по её сдерживанию, была вена на виске, которая пульсировала, как напорная гидролиния. Головко заметил его взгляд и с ухмылкой покачал головой:

– Этого бойца так просто не передюжить.