Отвергнутые Мертвецы

Издалека докатились звуки тревожных клаксонов, и Кай выпрыгнул из кресла. Не надо было быть псайкером, чтобы понять, что происходит что-то ужасное, что-то такое, чего отродясь не случалось в тюрьме кустодиев. Необъяснимое поведение Шарффа и сигналы тревоги могли означать только одно: кто-то совершал побег из горы, и хотя Кай не знал, кто и как, он чувствовал, что каким-то образом включён в его план.

Он вырвал из своего тела катетеры и капельницы, вскрикивая, когда иголки раздирали кожу. Вниз по руке бежала кровь, прозрачные пластиковые трубки роняли на кафельный пол допросной комнаты капли разноцветных жидкостей. От них едко несло химией, и Кай передернулся от одной мысли, что его подвергали их воздействию.

Он отступил от адепта Хирико, так чтобы между ними оказалось кресло. На периферии конечностей до сих пор покалывало, а голова работала чётко, и это могло быть вызвано только введёнными Шарффом стимуляторам. Организм астропата страшно ослаб от измывательств, которыми Хирико щедро осыпа́ла его прежде, так что Кай совершенно не представлял, сколько времени ему отведено,  прежде чем его начнёт покидать это новообретённое состояние физической бодрости и ясности мышления.

– Возвращайся в кресло, – приказала Хирико, вызвав этим смех Кая.

– Ты серьёзно? Ты хочешь, чтобы я сел обратно в кресло и подвергся процедуре, которая меня убьёт?

– На кону стоит больше, чем одна твоя жизнь, – сказала Хирико, впиваясь в его глаза своими зелёными очами. – Другие жизни тоже, и поважнее твоей.

– Ни за что, – ответил Кай.

– Жизнь Императора, – сказала Хирико.

Это заставило Кая заколебаться, поскольку он всё ещё был верным слугой Империума.

– Ты не можешь просить меня о такой жертве, – произнёс Кай умоляющим голосом.

– Отчего же нет? – спросила Хирико, огибая кресло. – Ты уже отдал свои глаза. Кай, послушай, все чем-то жертвуют ради Императора: солдаты Имперской Армии, воины Легионов Астартес, все астро-телепаты, которые умерли в Шепчущей Башне. Почему ты должен от них отличаться? Все эти жертвы что-то значили, и в твоих силах сделать так, что твоя тоже будет иметь значение, причём бесконечно более великое, чем ты можешь себе представить. Ты станешь героем.

Кай потряс головой, борясь с волной накатившего головокружения.

– Я не герой, – сказал он. – Я не могу совершить самоубийственный поступок. У меня не хватит мужества.

– Конечно же, можешь, – ответила Хирико. – Ты думаешь, героям не страшно? Ещё как. Вот потому-то они и герои. Они бросили вызов своему страху, и они превозмогли его. И они поступили так, как надо, даже если это стоило им жизни.

Покалывание в конечностях Кая начало слабеть, сменяясь ледяным онемением. Он бросил взгляд на Шарффа, но тот просто стоял на месте, таращась куда-то мёртвым взглядом манекена. С этой стороны помощи не будет.

Хирико достала из прикреплённого к креслу серебристого лотка длинный шприц с заострённым кончиком и воткнула иглу в бутыль с прозрачной жидкостью. Она втянула в цилиндр шприца порцию медикамента и пощёлкала по нему, чтобы убрать все остаточные пузырьки воздуха.

– Ладно, Кай, – сказала она. На остром кончике иглы набухла капелька жидкости. – Если ты не хочешь сам становиться героем, я его из тебя сделаю.

3

В коридор, ведущий прочь от острова. Яркие люм-планки разогнали тени. Атхарва возглавлял движение по вырубленному в скале проходу. Субха и Асубха прикрывали фланги своего сержанта, Кирон и Гифьюа бежали бок о бок, а Севериан замыкал это спонтанно возникшее построение. Две управляемые сервиторами турели, показавшиеся впереди, развернулись им навстречу. Завизжали сервоприводы, раскручивая блоки стволов, а автоматические системы подачи боеприпасов с лязгом дослали снаряды в казённики.

Красноглазые линзы наводчиков сверлили Атхарву взглядом, как глаза демона.

– Атхарва, – произнёс Тагор.

– Я вижу, – ответил тот, выставляя перед собой оторванную голову и позволяя когитаторам устройств наведения просканировать её черты и снять электроэнцефалограмму. Он подпитывал умирающие клетки мозга, поддерживая в них жизнь, как медик, сражающийся за спасение пациента в полном осознании того, что его ранения несовместимы с жизнью.

– Уттам Луна Хеш Удар, – произнёс Атхарва, в очередной раз прибегая к своим умениям Павонида для имитации голоса мёртвого кустодия.

Блоки стволов продолжали вращаться.

– Не работает, – сказал Кирон, вжимаясь  в стену коридора.

– Работает, – процедил Атхарва сквозь стиснутые зубы. Кустодии снабжали своё автоматизированное оружие передовыми биометрическими считывателями, но, как он надеялся, не из тех разновидностей, которые смогли бы отличить живого тёплого человека от тела, чья жизнедеятельность поддерживалась посредством псионических энергий. Атхарва почувствовал, что машины снова просканировали голову, после чего вспомнил,  – хотя это воспоминание и не было его собственным, – что работу сканеров затрудняли последствия воздействия токсина зеленокожих, который лишил кустодия возможности служить на переднем крае.