Отвернись. В плену у зверя

Поэтому когда она извернулась в моих руках и сбежала на берег, я в пару прыжков догнал (а чего бы не догнать, если самочка хочет поиграть или намеренно меня дразнит) и прижал её к стволу ближайшего дерева… Наконец-то..

Я резко открыл глаза. Дышать было тяжело, меня всего трясло. И не только от того, что я не видел свою пару уже несколько дней. Тело скручивало от предвкушения того, что должно было быть в моём сне, в его воспоминаниях, от которых я бежал, как от огня.

Зверь рвался к ней. Если бы мог, он уже превратил бы меня изнутри в горстку фарша. Он выл, хотя нашей породе такое не присуще, бился, метался. И только те препараты, которые я смог раздобыть не позволяли ему вырваться и утащить меня к ней.

Я надеялся, что за время, пока её не будет рядом, он немного отвыкнет, поймет, что связь ненастоящая. Отрезвеет что ли. Но знал, что девчонке будет в разы хуже, чём мне. Хотя люди не ощущали привязку так как мы, сразу по умолчанию не испытывали к нам страсть и желание (но так как эта связь искусственная, от неё я этого не ждал тем более), но вот игнорировать метку не сможет даже она. Я сильнее, мой организм выдержит. А она…

Честно? Мы было по барабану. Конечно, я планировал зайти к ней позднее, чтобы совсем не подохла, но всё же в приоритете стояла задача образумить зверя, научиться его сдерживать.

Результатом этих дней стало два вывода, которые мне удалось сделать.

Во-первых, зверю глубоко пох, настоящая ли связь, и чем она вызвана. Ему нужна эта девка. А если я ему её не даю, то он бесится и ненавидит меня же, считая, что обижаю его пару, позволяю ей мучиться. Образумить барса нереально. Он не верит моему разуму, моим решениям и не подчиняется мне.

Из этого вытекает второй вывод. Я не могу с ним справиться. Не контролирую оборот. Не контролирую его сознание. Ничего я, блядь, не контролирую! Мне приходится обкалывать самого себя, чтобы снова не превратиться в психованного маугли, которого интересует только его самка. И всё.

И это в корне меня не устраивало.

Хотя будет откровенной ложью сказать, что когда девчонка уткнулась носом в мою ладонь и потеряла сознание, я ничего не почувствовал. Не то чтобы мне стало прям жаль её. Но едва заметный укол совести за то, как с ней обошлись, всё же ощутил. Совсем ненадолго. И именно из-за него я остался с ней ещё немного.

Её организм не различал меня и зверя (да по сути мы и есть одно целое), поэтому пока я рядом, она могла восстановиться хоть немного. Во всяком случае, пока у меня не кончилось терпение возиться с ней. Но какого-то хрена я всё же посадил её себе на колени сначала и даже сам напоил отваром… Может потому, что это позволило угомонить зверя хотя бы на эти несколько минут? Да. Наверняка именно для этого я так и поступил.

Но потом, поручив девчонку нашим медработникам, ушел. И вколол себе очередную дозу препарата. Мне предстоял завтра непростой разговор с дядей. И стоит ли ему знать про неё, я не был уверен.

Глава 20

Она

Эта последняя история позволила мне понять своё место в его жизни как нельзя лучшим образом. Когда он сказал, что я тут не гостья, подумала, что это от злости. Когда угрожал расправой своих прихвостней — думала, что не поступит так со мной. Теперь же, как показала практика, может.

Всё, что угодно.

И ни капли сожаления не испытает.

Мне было по-настоящему страшно. Животный ужас при мысли, что я заперта на его территории и полностью подчинена его воли, заставлял трястись. Меня бил озноб.

А ещё совсем не понимала, почему мой зверь ничего не делает. Почему не пришёл за мной. Почему позволил ему так поступать. Отчего-то я была уверена, что он чувствует меня и всё знает. И эта мысль огорчала едва ли не больше, чем осознание собственной беспомощности перед лицом жестокого человека.

В тот вечер гвардия врачей кружила вокруг меня стервятниками: наставили кучу уколов, положили под капельницу. Медсестра кормила с ложечки какой-то склизкой дрянью. Я не сопротивлялась, делала, что говорят. Если честно, теперь было страшно сопротивляться и делать попытки проявить характер.

Эрдан не приходил. Наверное, мой жалкий вид его тоже раздражал. А я так хотела его видеть снова… То есть не его, конечно. Ну, не совсем его… Но, разумеется, не решалась попросить, чтобы позвали. Боялась, что снова будет кричать и обижать. Вот зачем тогда мне видеть его? Если эта встреча не принесет ничего хорошего.

Нужно побыстрее уснуть, чтобы увидеть своего зверя во сне, уткнуться носом в шею, вдыхая такой родной, успокаивающий запах. А он снился каждую ночь. Так реалистично, что когда просыпалась, искала его рядом. Но конечно не находила…

Рядом со мной постоянно находилась одна из девушек в медицинском халате, я отвечала на её вопросы, но сама ничего не просила. Я же тут «не гостья». Это запомнилось хорошо.

Хотя теперь в моей… камере всегда оставляли графин с водой и несколько тарелок с фруктами и закусками. Но каждый раз, когда я что-то брала, казалось, что в голове автоматически срабатывает счетчик. Не могла поверить, что он не припомнит мне свою «заботу».