Отвернись. В плену у зверя

Утром с кухни в итоге ушёл он сам, когда понял, что оставаться с ним не намерена. Как действовать дальше пока было не сильно ясно. Надежда была на его, мягко говоря, странного дядю.

Эта его пижама мне будет сниться во сне. А ещё именно она меня убедила в том, что они тут все немного того. Или много. В разной степени, но явно не в себе ребята.

А чего стоит эта девушка, которую мы встретили на кухне. В её глазах я видела то, что испытывала сама совсем недавно — чистый неприкрытый страх. Даже думать боюсь, что её так здесь пугает. Надеюсь, не Эрдан. Ведь если он, то мне не хотелось бы знать — почему.

На вид ей было лет шестнадцать. Худющая, волнистые пшеничные волосы, большие зелёные глаза. Испуганные. И она всё время бросала на Эрнарда такие взгляды, будто спрашивала разрешения на что-то. Видимо, дочь… Ну не внучка же. А потом она обратилась к нему на Вы. Ужас. У них тут домострой?

Мне стало страшно от мысли, как нужно воспитывать ребенка, чтобы он вёл себя вот так зашуганно. Да ей психиатр нужен. Девочку было жаль. Но говорить о ней с кем-то я не решилась. Пока. Ещё не понятно, что тут со мной будет.

Неплохо бы выяснить собственное положение.

Я всё ещё пленница? Гостья? Ну с натяжкой.

Или «добрый дядя» хочет оставить меня «в гостях» в одной комнате со своим психованным племянником, чтобы тот продолжал поступать со мной, как заблагорассудится, и все делали вид, что всё нормально? Я на такое не готова.

Эта подстава ночью… Пусть он не применял силу, но то, что произошло, было дико.

Поэтому я попросила выловленную с трудом горничную или кто она тут проводить меня к хозяину дома. Только оказавшись в кабинете наедине с этим суровым мужчиной поняла, что переоценила свою храбрость. Захотелось бежать обратно за спину Эрдана.

Любой из них пугал меня меньше, чем его дядя. Но тот начал разговор сам.

— Я примерно понимаю твою проблему.

О как, «мою проблему». Шикарно. Едва сдержалась, чтобы не высказать всё, что думаю. Не то сейчас положение. Нужно просить, а не ставить условия.

— Он держит меня силой и ужасно поступает. Я хочу уйти.

— Мне жаль, но пока это невозможно.

— Вы предлагаете мне просто терпеть?

— Послушай, мои ребята следили за вами в лесу время от времени…

— Что?! Вы знали, что он там держит меня и ничего не сделали? Не помогли…

— Стоп. Ты садишься и слушаешь. Я говорю. — И как бы мне не хотелось возразить, пришлось выполнить. Иначе добьюсь только противоположного. — Могу понять твои чувства, но так было нужно. Несколько раз в месяц ребята следили за Эрданом и должны были докладывать мне о его состоянии. Хотя оно не менялось почти год к тому времени, как появилась ты. И только тогда он смог обрести хотя бы полутрансформацию, перестав быть животным. Это был большой прогресс. Поэтому мы не стали вмешиваться, будучи уверенными, что паре он не навредит. Хотя я не знал, что он поставил метку… Ну что уж теперь. Этим он связал вас ещё крепче. Мы были уверены на все сто, что ничего тебе не угрожает. В каком бы состоянии не находился оборотень, пару он не тронет. — Я бы сильно поспорила с этим утверждением, конечно. — Косяк лишь в том, что не подумали, как ты переживёшь там зиму. Но Эрдан в итоге решил этот вопрос. Точнее, его звериная часть. Сейчас ты нужна нам, но в основном ему, для того, чтобы преодолеть разделение двух его сущностей. Они снова должны стать единым целым, как мы все. Без тебя уже ясно, что это невозможно. Только мы пока не знаем, как именно это работает. Но ты нужна ему. А нам нужно время.

— Вы сказали, что оборотень не навредит. Но он постоянно причиняет мне вред. Я боюсь его. А Вы предлагаете находиться рядом с Вашим спятившим племянником, чтобы его вылечить? Я Вам никто, понимаю, Вы мне ничего не должны. Но и я не должна спасать кого-то ценой своего здоровья, хорошо если не жизни. Как бы тепло я не относилась к тому, другому Эрдану, этот вызывает стойкое желание бежать немедленно…

— Я тебя услышал. Сегодня тебе выделят отдельную комнату, а я поговорю с ним, чтобы не приближался лишний раз и тем более, не трогал. Никто не собирается держать тебя силой, ставить над тобой эксперименты и заставлять терпеть грубость. Он не был домашним мальчиком и в детстве, но такого я его тоже не знал. Если я обещаю тебе безопасность, ты останешься? Поможешь разобраться ради того, к кому ты не равнодушна?

Звучит пафосно и громко. И да, я готова помочь своему зверю, но хочу ли я, чтобы он «воссоединился» с человеком?

Вряд ли.

Я хочу уничтожить человека и оставить только того… другого… доброго… Но если есть шанс изменить для него хоть что-то…

— Если Вы можете гарантировать, что он не станет касаться меня и запугивать.

— Не станет. А по поводу твоего общения с волками мы ещё поговорим.

— Мы можем говорить о чём угодно, я знать не знаю никаких волков, и понятия не имею, что там у него в голове…

На этом моменте я резко обернулась, потому что почувствовала его рядом. Эрдан вошёл и замер на пороге с недовольным выражением лица. Хотя оно почти всегда было у него именно таким.

— Жалуешься? — Усмехнулся он, глядя только на меня.