Отверженная

Странница – уже босиком, избавившись от прилипшей к полу обуви – рванулась вперед и перехватила жало, отсекла его от тела за миг до того, как оно успело вонзиться в Ралову грудь. Изогнувшись, отрубленное жало плашмя угодило Ралу в лицо и прилипло к щеке. Раненый шагоход проворно мотнул головой и сбил Странницу с ног, вышибив из нее дух. Та, отлетев в сторону, рухнула в лужу слизи. Меча она из рук не выпустила, однако клинок тоже угодил в вязкую жижу, а высвободить оружие не успевшей отдышаться женщине сразу не удалось.

Разинув пасть, шагоход потянулся к ней, но Рал – ведь рука его все еще оставалась свободной – выпустил молнию, ударившую чудовищу в лоб, прямо посреди четырех пар глаз. Шагоход с пронзительным воплем отшатнулся назад и упал, теперь уж окончательно мертвый.

Однако его победителям радоваться было рано – оба по-прежнему оставались приклеенными к каменным плитам. Мало этого, Рал был все так же прижат к полу лапой шагохода, не в силах ни оторвать ладони ото лба, ни избавиться от жала, прилипшего к щеке, ну а Странница – та никак не могла поднять меч.

Тут неподалеку скрипнула дверь. Подняв взгляд, Рал увидел на пороге невысокое человекоподобное создание – синекожее, женского пола и круглое, как шар. Заглянув внутрь, карлица оглядела беспомощных мироходцев и завопила:

– Да, да! Живей, живей! Сюда!

С этими словами она отступила в сторону, и в зал вбежали полдюжины примерно таких же гомункулов с простенькими кинжалами в руках. В обычных обстоятельствах этот отряд не представлял бы собой особой угрозы, однако, учитывая отчаянное положение мироходцев, крохотные создания с острыми клинками могли оказаться очень и очень опасными.

Поэтому Рал решил действовать наверняка и сжег ближайшего разрядом молнии, а Странница, воспользовавшись инерцией, сообщенной толчком головы рухнувшего шагохода, повернула меч, не без труда рассекла твердеющую слизь и высвободила оружие как раз вовремя, чтоб заколоть второго гомункула. Рал сжег еще троих, а шестой, споткнувшись, упал ничком в черную клейкую лужу. Не в силах освободиться, гомункул забился, забрыкался и вскоре замер, очевидно, задохнувшись, а может, захлебнувшись вязкой жижей.

– Вот те на! – ахнула шарообразная карлица, вошедшая первой, и выбежала в открытую дверь, даже не потрудившись захлопнуть ее за собой.

Новых атак не последовало, однако мироходцам еще предстоял бой за освобождение. Бой этот потребовал значительных усилий и куда больше времени, чем обоим хотелось бы, но в конце концов завершился победой. Странница снова покинула Алару и на сей раз отсутствовала куда дольше – целую минуту, а то и две. Вернувшись, она подошла к Ралу, спихнула с его ног лапу шагохода, срезала с тела прилипшую к полу одежду и с величайшей осторожностью отделила от его кожи жало, непостижимым образом умудрившись не порезать щеки. Вот только слизь на лбу, чтобы освободить руку, пришлось спалить. Сгоревшая слюна шагохода оставила на лбу солидный ожог, в ноздри ударила вонь горелого мяса, а уж о боли нечего и говорить. Но ничего, когда все это кончится и Теззерет умрет, исцеляющее заклинание поправит все самым лучшим образом. Бросив взгляд на собственное отражение в металлическом верстаке, Рал обнаружил, что слипшиеся волосы тоже превратились в сущий кошмар. Похоже, вернувшись домой, на Собачью площадку, голову придется обрить.

«Впрочем, не страшно. Волосы отрастут».

Однако все это нанесло ощутимый удар по его тщеславию. С одним из сапог пришлось расстаться, а потому он избавился и от второго. Покончив с освобождением, оба оказались босы и одеты в искромсанное тряпье. Чудо, что ни капли слизи не попало на Аккумулятор и не просочилось внутрь. Бросив взгляд в сторону распахнутой двери, оба переглянулись.

– Готова к новой засаде? – спросил Рал.

Страница покорно пожала плечами.

Держась бок о бок, мироходцы вышли за дверь, но новых засад не последовало. Перед ними простиралась бескрайняя открытая арена, полная огромных машин неизвестного назначения. И посреди всего этого, улыбаясь, стоял Теззерет, а по бокам от него – предводитель горгулий с гомункулом (с той самой шароподобной карлицей). Увидев пришельцев, механик гостеприимно взмахнул эфириевой рукой и провозгласил:

– Добро пожаловать в Великую Лабораторию, Зарек! Я уж подумал, ты никогда сюда не доберешься.

Рал улыбнулся ему в ответ.

«Вот прелюдиям да интермедиям и конец. Ну а теперь – гвоздь программы».

Глава пятьдесят пятая. Лилиана Весс

Лилиана Весс – настоящая Лилиана Весс – спокойно взирала на тех, кто явился лишить ее жизни, на мальчишку и женщину, державшую кинжал у ее горла. Секунды шли одна за другой, чары, туманившие разум, начали рассеиваться, и Лилиана начала вспоминать…