Отверженный

— Что Вы! Ни в коем случае! Независимо от Вашего решения по Балканам, Британская Империя будет придерживаться нашего Договора о вечной дружбе и взаимопомощи. Кстати, говоря о помощи, мы имеем в виду не только российское государство, но и Вас лично!

— Меня? — удивился кесарь.

— Королеве известно о Ваших планах на реставрацию монархи в России. Её Величество крайне благосклонно относится к этой идее и считает, что лучшего претендента на российский престол, чем Вы, не существует.

Это было неожиданно. В планы кесаря о возможной реставрации монархии были посвящены немногие. И как теперь выяснилось, кто-то из этих немногих оказался неспособным хранить тайны. Теперь предстояло выяснить — кто. Но раз уж британцы объявили, что им известно о планах кесаря, то явно не для того, чтобы заявить о своей поддержке. Скорее, наоборот — посол дал понять, что секретный план больше не такой уж и секретный, и от Британии зависит, как скоро о намерениях кесаря узнают в Москве и Петербурге.

Точнее, это теперь зависело от сговорчивости Александра Петровича. Перед Романовым встал непростой выбор: взойти на престол при поддержке Британии ценой участия России в большой войне или избежать войны, отказавшись от планов на реставрацию монархии. Александр Петрович мог бы выбрать второй вариант, но понимал: при таком раскладе велик риск, что через три года Британия начнёт новые переговоры о войне с новым кесарем. И никто не мог предсказать, чем они закончатся.

— Я слышал, на ваш ультиматум о мирной передаче Гонконга Китай ответил предложением передать им Манчестер, — кесарь перевёл разговор в не самое приятное для Томлина русло, заодно дав понять, что и русская разведка свой хлеб ест не зря.

Глава 21

Водитель Филипп довёз меня до самого общежития. Перед тем как высадить меня, дал телефон, который у меня забрали при похищении. Впрочем, я не был уверен, что это был тот же самый аппарат, возможно, купили новый, отец Арины мог себе это позволить.

У меня в чемодане валялся мой старый телефон, который я забрал из дома, но он, конечно, уступал подаренному Зотовым. Миле я решил не рассказывать об этом подарке. Во-первых, она очень хотела телефон, а во-вторых, могла не поверить и решить, что телефон мне подарила Арина. К чему было расстраивать свою девушку на пустом месте? Тем более, на днях нам должны были наконец-то выдать ID-карты. Мы с Милой сразу же после этого собирались бежать и покупать по ним сим-карты с регистрацией. Вот тогда я бы и достал подаренный Зотовым телефон, сказав, что это мой старый. Мало ли какой он у меня мог быть, всё же я рос в очень богатой семье.

— Роман! — обратился ко мне Филипп, когда я покидал салон автомобиля. — Фёдор Сергеевич будет тебе признателен, если ты никому не расскажешь о том, что с тобой произошло. Операция по твоему спасению была не вполне законна, Зотовым хотелось бы, чтобы об этом знало как можно меньше народа.

— Разумеется, — ответил я. — Не беспокойтесь на этот счёт. Я умею хранить тайны.

Я поблагодарил ещё раз Филиппа и за телефон, и за то, что довёз, вышел из машины и отправился прямиком к Миле. Всё же меня не было больше суток, она явно волновалась. Как минимум я на это надеялся.

Дошёл до комнаты Милы и постучал в дверь.

— Заходите! — послышался изнутри знакомый голос.

Я тут же вошёл. И я не ошибся, едва завидев меня, Мила возмущённо воскликнула:

— Ты где был? Я места себе не нахожу! Куратор утром спрашивал.

— Попал в не очень приятную ситуацию, — ответил я. — Но всё разрешилось очень удачно, и повториться не должно.

— Это замечательно, что разрешилось, — сказала Мила. — Но где ты был?

— Я не могу тебе рассказать. Извини! Это касается не только меня, и я дал слово держать всё в тайне. Просто поверь, что тебе не о чем волноваться.

— То есть, кому-то ты дал слово, а уже ничего не значу? — возмущённо воскликнула девушка. — Я волновалась за тебя, но даже не имею права знать, где ты был?

— Мила! Ты чего? — я искренне удивился такой реакции. — Ты для меня много значишь. Очень много. Но какое это имеет отношение к тому, что я дал слово другим людям? Всё, что со мной произошло, не имеет к тебе никакого отношения. Именно поэтому я спокойно дал слово, зная, что тебя это никак не заденет.

— Ты был с этой стервой? — сурово спросила Мила нахмурившись.

Такого поведения я от своей подруги не ожидал. Возможно, Арина была права, и есть моменты, в которых все девушки одинаковые. Это меня, кончено, расстроило, но ругаться с Милой не хотелось.

— Врать не хочу и не буду, — сказал я. — Сегодня я видел Арину Зотову в течение трёх минут и даже разговаривал с ней. Но зря ты ведёшь разговор к теме, с которой потом будет сложно свернуть. Между мной и Ариной ничего нет и быть не может. И на этом я хочу раз и навсегда закончить её обсуждение!

— Ясно, — надувшись, сказала девушка. — Объяснения нет, тайны есть, а богатую стерву со второго курса обсуждать я не имею права. Что ещё ты мне запретишь?