Ответ Империи

Гаспарян тоже будет сидеть и ждать здесь, подумал Виктор. Значит, от этой комнаты все-таки ждут чего-то серьезного, для чего-то ее здесь держат. В этом Союзе наверху не те ребята, чтобы держать кучу народу на всякий случай, для перестраховки. Есть какой-то или план, или обработчик ситуаций, когда они должны понадобиться. Когда и для чего – они сами скажут.

Пискнула сигнализация, и в кабинет вошел Момышев.

– Светлана Викторовна, ну как, еще не поступало?

– Вы сомневаетесь?

– Ну, не август все-таки.

– А чем ноябрь не был августом?

– Да. Действительно…

– Дятлов со спутников не заметили. Аннушка уже разлила масло.

Кодовые фразы, подумал Виктор. Кто такая Аннушка? Хотя – тут кодом может быть вся фраза. Известная фраза из Булгакова. Дятлы – видимо, натовские войска. Ноябрь и август… События какие-то аналогичные прошли в ноябре и в августе. Отдельные пазлы, из которых пока не сложить всей картинки.

– Да, неплохая работа – сидеть, ничего не делать, – осторожно начал Виктор, пытаясь прозондировать обстановку. – Мечта чиновника.

– Для нашей системы это совершенно нетипично, – заметил Момышев, и, судя по всему, искренне. – Хотя у нас идеал чиновника – это человек, который вроде как бы и ничего не делает, но в подведомственной сфере все в порядке. Вам же вроде Доренцова рассказывала?

– Ну, среди айтишников идеал админов примерно тот же.

– А чиновников какой у вас идеал?

– Ну, не знаю… Вот где-то вычитал такую точку зрения: что идеальный чиновник – это человек, который раньше состоялся в бизнесе, живет не столько на зарплату, сколько за счет накоплений, и поэтому работает ради идеи переустройства страны… Чего тут смешного? – Виктор вдруг увидел, что его собеседники с трудом сдерживают порывы хохота.

– Ну, – прокашлявшись, ответил Момышев, – просто вспомнилось у Стругацких, «Понедельник начинается в субботу», как они второго кадавра выращивали. С расчетом, что когда он удовлетворит материальные потребности, у него начнут расти духовные. А кадавр просто обожрался и лопнул. Если серьезно – даже у нас, в коммунистическом обществе, не рассчитывают, что госруководитель будет работать за идею. Денег слишком много никогда не бывает, тем более у вас там. И тем более если человек всю жизнь занимался чем? Делал деньги. Он и на этом посту будет заниматься чем? Делать деньги для своего бизнеса, используя государственную власть. А вообще-то еще Маркс определил – все зависит от того, для какого общественного слоя государство существует…

Их беседу прервал писк системного динамика; Виктор увидел надпись «Поступила срочная информация».

Светлана прильнула к своему монитору и застучала пальцами по сенсорной поверхности стола. Она на пару секунд опередила Виктора: работать с этой системой ей было гораздо привычнее.

– Вау, – сказала она, – у вас в России теперь в таких случаях говорят «вау»? В Штатах замыкание на ЛЭП. Ну, ничего особенного, деревья не вовремя подрезали. А потом пошло цепное отключение. И весь северо-запад уже того… А ночь на дворе.

– Какая неожиданность, – хмыкнул Момышев. – Кто бы мог подумать.

– Стихийное бедствие, – вздохнул Виктор, – не вижу причин злорадствовать.

– Ну кто ж злорадствует, – в тон ему вздохнул Момышев. – Достоинство, только достоинство.

Послышался сигнал входной двери, и в комнату стремительно влетел Гаспарян с толстым кожаным портфелем о двух застежках; небритый, он удивительно напоминал Джейсона Стэтхема. Лицо его сияло, он быстро скинул пальто на вешалку и хлопнулся в кресло.

– Ну что? Начало я уже слышал. Светлана Викторовна, сделайте нам трансляцию новостей на плоском.

– Батюшки, – воскликнула Светлана, постучав по сеносорной, – да у них там грабежи и мародерства.

– Странно… – возразил Виктор. – Я вспомнил, у нас… то есть у них у нас, такая авария была в две тысячи третьем, но все нормально, не буйствовали. Это в семьдесят седьмом у них ночь страха была.

– Ну все правильно. В семьдесят седьмом предшествовал финансовый кризис, а сейчас у нас что? Финансовый кризис, неверие в правительство, которое не видит выхода, кроме новой войны. Вот и картинка и перевод.

Это было что-то похожее на кадры из постапокалиптических фильмов восьмидесятых. Черные глыбы небоскребов, озаренные пламенем, брошенные в беспорядке машины на улицах, пожары; горели автомобили, огонь вырывался из нижних этажей, а кое-где, не встречая людского сопротивления, медленно полз наверх, чтобы охватить всю башню из бетона и стали.

– …Беспорядки перекинулись на другие города восточного побережья, – сообщил переводчик, – поступают сведения, что мародеры сознательно поджигают различные здания, чтобы отвлечь внимание полиции. Пожарные не в силах бороться с очагами возгораний, полицейские через мегафоны призывают граждан эвакуироваться из зданий, чтобы не быть отрезанными огнем…

На экране толпа людей на задымленной, как во время войны, улице бесновалась перед витринами магазина; решетку на витрине выдирали подъехавшим грузовиком.

– Пожалуй, так они быстрее на продажи через интернет перейдут, – заметил Виктор.