Ответ Империи

— Да, тут долгая песня… Понимаете, можно устроить подработать без официального оформления… ну, нет правил, которые нельзя обойти, знаете, но с зарплатой тогда выйдет не более полутора минимумов. Устроит ли?

— Ну… а в принципе, пока паспорт не передадут, никуда все равно не устроиться, а если действительно надолго, то пока устроит. Ну а потом с паспортом нормально оформим. Понимаете, не привык без дела болтаться.

— Я тоже. А если бы осрамились с этим ноутбуком в международном масштабе, нас бы точно прикрыли. Это же не наша частная собственность, а хозаренда у государства.

— И всех бы выставили на улицу?

— Нет, у нас же Союз, а не Сомали… Вернулись бы на завод, но начинать снова, организовывать, столько нервов, да и доверия такого уже не будет. А почему вы не спрашиваете, что за работа?

— Насколько я понял, это поддержка компьютерных систем, создание и поддержка мультисервисных сетей, информационная безопасность…

— И вебмастеринг. Не сталкивались?

— Сталкивался.

— Отлично. В общем, наш кооператив относится к венчурным предприятиям, то-есть проектирует и реализует комплексные ИТ-решения (она произнесла "и-тэ", а не "ай-ти") производственного и социального назначения, а также обслуживает нестандартную, редкую технику, для которой на местах нет сервисной сети. Так что скорее получайте паспорт, чтобы по-настоящему развернуться. Вы, кстати, где остановились?

— Да пока еще нигде.

Дверь приоткрылась, и в нее заглянул Кондратьев.

— Ну мы пошли, Полина Геннадьевна! Отчет за день я вам в папку сбросил!

— Хорошо, Ваня! Всего доброго! Слушайте, — продолжала она, обращаясь к Виктору, — у нас тут в дежурке кровать стоит, чистое белье постельное в шкафу в пакете. Тут единственно, что надо, если вдруг телефон позвонит, ответить. То-есть, автоответчик запишет вызов, а звонок в дежурке разбудит. Сегодня как раз дежурить некому, у всех дела, наших комсомольцев зачем-то срочно в оперотряд вызвали на вокзалы дежурить… Вы, случайно, не в курсе, что стряслось? Случайно не президент приезжает?

— Нет, ничего не слышал…

"Президент… при сталинизме у них президент? А почему бы и нет? О чем это говорит? Что роль партии не выпячивают. Ну дык не построила коммунизм, вот и… Ребрендинг, смена имиджа."

— Кстати, у Самолета проверяли эти… сотовые.

— Тогда кого-то ловят, не было такого раньше… Может, маньяк завелся, и не хотят население пугать?

"Как бы еще на меня не того…"

— А что, может быть. Говорят, процент маньяков на душу населения во все века одинаковый.

— Уж думала, самой оставаться придется. Вы можете у нас сегодня и заночевать, а там уже и определиться, а то и вообще у нас пока поживете.

— Простите, это… то есть, Полина Геннадьевна, я ведь незнакомый человек с улицы… не совсем понял… А вдруг, простите за глупый вопрос, я украду здесь чего-нибудь?

На лице бизнес-леди отразилось неподдельное изумление.

— Ну, украдете — сядете. Тут, где матценности — сигнализация, видеокамеры, фотография ваша уже есть, запись голоса… Смысл-то какой жизнь калечить? Не понимаю… А у вас там что, часто воруют?

— Ну да, конечно… Народ бедный, нищих, бомжей, ну, этих, бродяг, много… правоохранительные органы коррумпированы, суды… наркомания, проституция… зато Интернет есть…

"Боже, что я несу… Боже, какую чушь я несу…"

— Тогда понятно. А у нас это — покушение на госсобственность. Это же арендуемое имущество, и налог в казну идет.

— Да. Вы простите, я, наверное, глупость сказал…

— Ну что вы! Я же понимаю, что там совсем по-другому живут. Когда-то у меня тетя ездила Асуанскую плотину строить — боже, какая там у египтян нищета была! Ни образования, ни медицины, вот только торговаться и бакшиш просить — это там поголовно все умеют. Она приехала, говорит — какое счастье, что мы в Союзе родились.

Виктор внезапно почувствовал себя Гулливером, который попал в страну великанов. Или на остров гуигнгнмов, разумных лошадей, где в его сородичах видят жалких оскотинившихся йеху, только из вежливости в глаза не говорят.

А ведь государство в этой ситуации у них даже не за граждан борется, подумал Виктор. Оно борется за себя. Оно, его номенклатура или как там у них называется, охраняет свои ценности, свою способность защищаться, чтобы его не растащили. Оно у них существует, как целое, а не просто как сумма людей, каждый из которых на своем месте рвет одеяло на себя. Неужели хотя бы этого достаточно, чтобы для обычного, еще не увязшего в криминале человека, не стало соблазна воровать?

— Большое вам спасибо! А то действительно, что вам тут оставаться, тем более, как в семье посмотрят?

— В семье — нормально. — Полина улыбнулась, но как-то по другому, и Виктор почувствовал в ее голосе горькую каплю грусти. — Я вообще-то одна с дочерью, уже давно, дочь взрослая, учится в Ленинграде в экономическом, уже определила себе будущего спутника жизни, так что дома скандалить некому. А ваши как, где учатся?

Виктор пожал плечами.

— Знаете, у меня была семья, но…

— Разошлись?

— Нет. Стихия природы.

— Простите. Не хотела напоминать…

— Ничего. Если честно, я здесь именно поэтому.