Ответный удар

— Синклер, ты у себя? — раздался из коммуникатора голос Эдны.

— Пожалуйста, входи, — он улыбнулся.

Девушка вошла, осветив собой комнату. На Эдне был белый комбинезон, подчеркивающий ее стройную фигуру и контрастирующий с чернотой роскошных волос и бронзовой кожей. На боку у нее висел портативный коммуникатор.

— Тяжелая работа? — спросила Эдна, глянув на монитор.

— Да, нелегкая, — согласился Синклер, вставая, чтобы размять затекшие мышцы. — Более справедливо было бы сказать, что я совершенно запутался. Не знаю, что делать дальше. В исторических книгах все так просто, — он тряхнул головой.

— Думаю, слишком много времени в своей жизни я провел в грязи. Моя идея совершенного законодательства приблизительно такова: Вот правила общества.

Отныне и во веки веков тот, кто нарушит их, будет уничтожен.

— Ты же главный, как считаешь нужным так и напиши. Кто станет спорить?

Синклер показал на экран монитора, где по-прежнему была изображена страница старинной книги.

— Будущие поколения. Очень странное чувство, я никогда раньше такого не испытывал. Люди станут анализировать то, что я создал. Мои законы должны быть совершенными, полностью изменить отношения людей.

Эдна опустила глаза.

— Я что-то сказал не так? — спросил Синклер.

Девушка пожала плечами.

— Все эти разговоры об истории… Я лучше зайду попозже.

— Ты не помешала мне, Эдна. Уверяю тебя, мои изыскания, которым суждено потрясти мир, могут подождать. Что я могу сделать для тебя?

Безжизненным голосом девушка прошептала.

— Я хотела поговорить о Тарге. О твоем первом десанте с Первой штурмовой дивизией.

— Почему тебя это интересует?

— Специальное тактическое подразделение Компаньонов проводит исследование ошибок, совершенным Первым Актинским и Вторым Аитанским дивизионами при высадке на Таргу. Учитывая новую тактическую и стратегическую реальность, мы пришли к выводу, что придется гораздо больше сражаться, чем при стандартных высадках, она нервно улыбнулась. — Но поговорим об этом позже. Извини, что я…

— Постой, постой! — Синклер протестующе замахал руками. — Я вот что предлагаю: я помогу тебе, если ты поможешь мне.

— Согласна.

— Отлично Эдна, но это будет не здесь. Как насчет кают-компании? Ты, я, твоя записная книжка и любая выпивка по выбору.

— Пошли!

Когда они вышли в коридор, Синклер покачал головой.

— Полагаю мне следует извлечь максимальную выгоду из нашего договора. О высадке на Таргу рассказывать особенно нечего. Все действия Первого Актинского записаны в боевом журнале и соответствуют Священной Проклятой Книге.

Предписанный способ захвата городов… Раз, два — и ты победил. Но Браен не хотел играть по правилам. Он использовал против нас обычных горожан. Мне пришлось встретить симпатичную пожилую леди с сумочкой, набитой взрывчаткой.

Она подняла на воздух целую секцию.

— Старушка смогла сделать такое?

— Представь себе. Она пришла — старенькая, седенькая — и попросила помочь ей разобраться с правительственными чеками. А когда вышла, забыла сумочку на столе. Мак, Гретта, и я выскочили следом, а в это время секция взлетела на воздух.

— И что дальше?

— За нами начали охотиться на улицах, как в типичной партизанской войне.

Сплошные перебежки со стрельбой. К тому времени, как Второй дивизион Макрофта высадился и подобрал нас с горящей крыши, урок был основательно усвоен. В этом-то и заключался смысл. Мы втроем убили больше тарганцев, чем целая дивизия, но мы не были суперменами, просто не старались придерживаться схемы.

Посмотрим правде в глаза. Риганская военная машина, да и сассанская тоже, были готовы для поражения, словно перезревшие фрукты, которые от легкого порыва ветра падают на землю. Всю грязную работу делали Компаньоны. А это было очень удобно для аристократии, позволяло изображать из себя солдат и прописывать себе победы Компаньонов.

— Все это звучит не очень красиво.

— А это и не было красиво. Мы не могли терять ни секунды. Поражение означало смерть. У меня возникали безумные идеи, Мак и Гретта претворяли их в жизнь. Риганская система была в такой стагнации и настолько неэффективна, что мы выиграли войну и провели революцию в Вооруженных Силах.

Эдна кивнула и выключила диктофон.

— Рассказ звучит неплохо, — заметила девушка, — но я слышу нотки отчаяния и депрессии. Хочешь поговорить об этом, Синк?

— Нет, я…

— Послушай, я здесь с тобой. К тому же, я думаю, что кроме моей пары ушей, другой ты сейчас не найдешь, во всяком случае, пока медики не поставят на ноги Мака. Что сдерживает тебя?

На лице Синклера появились признаки раздражения.

— Меня волнует все! Может, ты не поймешь, но я сейчас не в своей тарелке.

Я вот-вот начну жизнь, о которой мечтал до того, как попал в армию. Мне придется использовать свои знания по истории, социологии и политологии для перестройки человеческого общества. Это то, о чем я мечтал, когда был выпускником риганского университета.

Теперь у меня есть возможность не только мечтать, но и воплощать мечты в жизнь. Я должен пребывать в восторге.

— Но ты его не испытываешь?