Ответы непосвященному (I)

— Божественный промысел – есть проявление абсолютной истины. Абсолютная истина неизменна именно потому, что она абсолютна; она заключает в себе потенциальное содержание всех вещей. Это значит, что в Божественном замысле ничего не меняется, но Божественный замысел вносит в вещи стимул к непрерывному развитию, совершенствованию, видоизменению и проявлению. Видоизменение и развитие – да, изменение принципиальной позиции – нет.

— Господь – Творец, Божественная мысль – творяща. Творцу, творящему идеи, свойственно меняться.

— Это нашему интеллекту свойственно бросаться из крайности в крайность. Конечно, с каждой секундой бытия меняется и расширяется Божественная мысль; но это прогрессия, а не изменение принципиального строения. Принцип действия Божественной мысли всегда один, он определяется ею же установленными фундаментальными законами. И в этих фундаментальных законах существует место и для исчезновения определенных видов, и для их замены новыми, и для гармоничного перехода одних материальных форм в другие.

— Я не могу понять, зачем вообще Божественной мысли было создавать те виды животных, которые затем вымерли?

— Потому что они были нужны в свое время, на своем месте, в данной точке истории. И не пытайся своим человеческим умом проникнуть во все замыслы Творца. Это заведомо неблагодарное и даже кощунственное занятие.

— Ничего кощунственного не вижу в своей попытке разобраться в сложных вопросах. Если заведомо униженно склонить голову, это значит, перестать быть образом и подобием Бога. Но оставим это… Мы говорили о греховности некоторых профессий, так вот – профессия солдата связана с самым главным смертным грехом, с убийством. И здесь мне видится много неразрешимых пока противоречий.

— Мы знаем, что мера всякого греха определяется той исторической эпохой, в которой живет человечество. Например, рабство – это грех; но в древности были люди, известные как праведники, которые, тем не менее, имели рабов. И сейчас нельзя сказать об этих людях, что они грешники, потому что их сознание во многом определялось сознанием той эпохи (хотя это и были лучшие из существовавших на Земле рабовладельцев).

О профессии воина. Несомненно, сама по себе профессия, связанная с убийством, с войной и с нанесением вреда ближнему, – греховна; но повторяю, что у всякого греха есть разные уровни. Греховность зависит и от того эмоционального фона, на котором протекает грех, и от тех условий, в которых он развивается. Все люди грешат по-разному, и их ответственность определяется также уровнем их сознания и развития. Ответственность за общественный грех целиком определяется уровнем развития общества. И сегодня профессия воина греховна не более, чем две тысячи лет назад во времена Христа; но она будет наполняться семикратно более тяжелым грехом, когда Земля приблизится к Царствию Божьему.

Пока на Земле есть зло – противодействовать ему необходимо; если есть преступник и маньяк – нужно лишать его свободы действий; если есть агрессия, то агрессии этой следует противостоять. Если какой-то народ позволит стереть себя с лица земли – этим он примера непротивления другим народам не подаст, потому что уровень сегодняшнего мышления человечества недостаточен, чтобы оценить такое самопожертвование. Кроме того, народ в целом не может уподобиться душе праведника. Непротивление есть удел самых сильных людей, общество к нему на сегодняшний день не готово. И потому профессия воина все еще нужна.

На душе каждого лежит личная ответственность – быть или не быть воином. И я согласен с пацифистами в том, что каждая мать должна воспитывать своего сына в духе милосердия, кротости, добролюбия и презрения к оружию и насилию. Но то же самое непротивление может быть высшим примером праведности, как это было с Христом, а может быть и признаком слабости и малодушия. Большего я не скажу. При оценке любого греха нужно смотреть не на профессию, а в человеческое сердце.

— Скажем однозначно: как бы человек ни пытался оправдать необходимость убийства, это смертельный грех, и ему нет оправдания с точки зрения законов Вселенной.