Отыскать любовь среди холода

Тяжелые огромные кирпичные особняки, с ломаными крышами, высоченными заборами в толщину тюремных стен никак не походили на изящное строение из стекла, обнесенное низким штакетником.

– А какие у вас строят?

– Дома-крепости.

– Есть от кого защищаться?

«Есть, – подумалось мне. – Я вот не защитила свой дом, оставила его без боя».

Ответив на его вопрос про себя, мне захотелось похвастаться вслух:

– Я возвожу себе новый дом в самом поднебесье. Наверное, у него не очень толстые стены, зато меня теперь не достать.

– Мама в детстве мне читала сказку о королеве, которая жила высоко в замке...

– Я помню эту сказку, та королева, которая сама себя заточила?

– Точно, – удивился Джек. – Как ты догадалась, что я имел в виду именно ее?

– Королевы добивались многие богатые и знатные женихи, но ни один не мог забраться так высоко, – голосом сказочника продолжила я.

– Однако нашелся находчивый и романтичный принц, который додумался спуститься к ней с облака. – Джек распахнул передо мной двери.

– За это королева предпочла его всем остальным.

– Они стали жить-поживать да добра наживать, – неожиданно услышали мы конец сказки.

Я застыла на пороге. А радостный женский голос воскликнул:

– Что я слышу – русскую речь?! Кажется, мой сын решил преподнести мне сюрприз?

– Знакомься, мама. Я привел к тебе в гости очаровательную русскую леди с необыкновенным толстовским именем – Натали.

Со второго этажа по лестнице к нам спускалась невысокая худенькая женщина с живыми, веселыми глазами, как у Джека. На ней было длинное домашнее платье, ярко-зеленого цвета, с широкими расклешенными рукавами типа кимоно.

– Чем обязана такому празднику? Меня посетил блудный сын, да еще с королевой из высокой башни, той, что в поднебесье?

– Мама, Натали очень хотела познакомиться с тобой.

– Ты, наверное, ей успел наболтать обо мне? – Встав на цыпочки, она потянулась к сыну и, как маленького, потрепала по голове.

– Нет, клянусь, ни одного слова.

– Я могу присягнуть, что Джек говорит правду. Он только сообщил, что его мама жила в России, – уверила я.

– Это было так давно... почти полвека тому назад. – Маленькая женщина покачала головой. – Но я хорошо помню и дом, и школу, в которой училась.

Мне очень хотелось спросить, как она попала сюда. Но мама Джека опередила мои мысли:

– Мой отец американец, а мама была русской. Они познакомились во время войны. Банальная, но очень романтичная история – он военный летчик, мама – врач. Они полюбили друг друга, и я, как плод этой любви, родилась сразу после окончания войны. Потом их разлучили. Кто? Вы, наверное, Натали, догадываетесь сами. Всю жизнь мама рвалась к моему отцу, а он к ней. И только после маминой смерти отцу позволили меня, шестнадцатилетнюю девочку, взять к себе.

– Как это? – удивилась я, потому что такого мне слышать не приходилось, чаще наоборот.

– О-о! На это было специальное разрешение. Длинная история. Когда-нибудь, если захотите, я вам ее расскажу. А теперь пойдемте, я покажу вам свой дом.

Джек, извинившись, покинул нас.

– Он любит уединяться, здесь у него есть своя комната. Теперь редко навещает меня. – Она с сожалением посмотрела вслед сыну.

Сама имея взрослого сына, я с пониманием кивнула.

Когда осмотр был закончен, мы сели на открытой веранде в кресла-качалки. С океана долетал прохладный ветер. Она кинула мне плед.

– Хотите, я расскажу вам об отце Джека?

– С удовольствием послушаю.

– Сначала я собиралась поведать вам историю любви своих родителей. Однако моя собственная не менее романтична!

Я решила, что услышу душещипательную историю в духе своих пациенток: «разлюбил, бросил с ребенком, всего добилась сама. Вот вырастила в чужой стране и выучила сына». Но все равно было интересно узнать, как это у них?

– Отец Джека сделал для меня столько... в общем, всем, что я имею, обязана ему. Мы с сыном, оба, состоялись благодаря его поддержке. Я имею в виду и моральную, и материальную стороны. В том, что расстались, виновата только я. – Мать Джека вздохнула, но тут же, прогнав мрачные мысли, улыбнулась своей открытой, лучезарной улыбкой.

Я, по правде сказать, была удивлена. Мне не приходилось слышать от женщин такого честного признания.

– Да-да, это я ушла и даже в силу женского эгоизма пробовала оторвать от него сына. Теперь, спустя время, мучаюсь угрызениями совести.