Отзовись, Снегурочка!

«Не дитя, — просёк Игорь, — очень молоденькая, миниатюрная, но вполне женщина. Карманный, так сказать, вариант. И, коса, вроде, своя, до самой…э…».

Все переместились в гостиную.

Дед Мороз и Снегурочка выстроились у елки. Хозяева и гости сели на диван и приготовились смотреть представление.

— С Новым годом, с новым счастьем! — запел тенорком дедушка на мотив «шла дивизия вперед».

— Пусть удачным будет год…, — прозвенел колокольчиком голос Снегурочки. — Вам желаем…

Кто-то забарабанил в балконную дверь.

— Ну, это точно воры, — вновь понадеялся дядя Паша.

— Наконец-то, — обрадовался Дед Мороз и метнулся к балконной двери. — Это можно открыть? — Он подергал балконную дверь.

«Так я и разбежался. Полдня заклеивал», — успел подумать Игорь, все-же нехотя поднимаясь с места. И остолбенел, с открытым ртом глядя на заиндевелую оленью морду за стеклом.

Олень бесцеремонно стукнул рогами по стеклу, которое каким-то чудом не разбилось.

Дед Мороз сообразил, как нажать на ручку, и с треском распахнул дверь на балкон.

В комнату, пыхтя и отдуваясь, протиснулся самый обыкновенный толстенький северный олень. Постукивая по полу копытами, он прошагал до самого стола, волоча за собой расписные санки, груженные коробками и пакетами.

— Да что же это такое, — первой пришла в себя мама Нина, глядя, как Дед Мороз пытается захлопнуть балконную дверь, обрамленную висящей клочьями бумагой и белыми палочками паралонного утеплителя. — Дайте, я закрою. Как вы его туда пропёрли? Балкон-то крохотный. И холодец там на тумбочке…

Олень шумно дышал, поводя боками. Лешка погладил его по бархатистой морде и был по-настоящему счастлив. Он обвел шальными глазами присутствующих, надеясь увидеть радость на их лицах. Мама расправляла тюль на окне, папа с несчастным видом стоял у двери. Дядя Андрей в восхищении крутил головой и приговаривал: «Ну, вы, ребята, даёте!» Дядя Паша с тётей Тоней сидели на диване, как понятые, и молча хлопали глазами. Дед Мороз со Снегурочкой, наконец, развязали верёвки, удерживавшие поклажу, и с коробками в руках повернулись к столу.

— Кто тут спрашивал про подарки? — добродушно просипел Дед Мороз.

— А? — на всякий случай, если Дед Мороз запамятовал, кто именно спрашивал про подарки, подал голос Лешка.

— Это тебе, — дед с внучкой переглянулись и оба протянули свёртки растерявшемуся мальчику.

Лешка действительно растерялся. Папа последнее время столько раз рассказывал, как к нему приходил Дед Мороз, и что надо сделать, чтобы подарок был вручен, что это весьма походило на инструктаж. Сейчас он лихорадочно пытался сложить в единое целое строчки разных стихотворений, каруселью вертящиеся в голове. От напряжения он весь взмок, покраснел и виновато уставился на вязаные рукавицы Деда Мороза, которые тот почему-то не пожелал снять. Рукавицы придвинулись к самому Лехиному лицу. Этот Дед Мороз ничего не требовал, ни плясок, ни песен, он просто так отдавал подарок. Лешка осторожно протянул руки и бережно принял внушительную коробку. Сверху Снегурочка положила ещё один пакет.

— Спасибо. — Лешка попятился к дивану, больше всего боясь уронить ценный груз. То, что подарок упаковывали не мама с папой, и ежу было понятно. Может быть, мама и завернула бы подарок в кусок синего бархата, но только, если бы это был подарок для Президента Мирового сообщества, и то вряд ли. То, что он был очень ценным, похоже, ни у кого сомнений не вызвало. Об этом говорила не только упаковка, но и внушительный размер. Верхний сверток скрывал под пузырчатым пластиком нечто более простое и понятное, что цепкие Лешкины пальцы определили как обувь, а посему был отложен в сторону. Лешка успел развязать бант и развернуть ткань, которую мама сразу потянула к себе, якобы рассмотреть, а на самом деле припрятать, чтобы выяснить на досуге, не удастся ли из неё что-нибудь соорудить.

— А это вам. — Мама вздрогнула и выпустила из рук драгоценный кусок.

— Как интересно! — удивилась мама, лукаво поглядывая на мужа.

Игорь растерянно улыбнулся. Он уже успел заметить, что в огромной коробке, на которую ронял слюни сын, была дорогущая игровая приставка — предмет вот уже двухлетнего скулежа. Сын постоянно выискивал, в качестве примеров, новых знакомых и незнакомых мальчиков, являвшихся счастливыми обладателями этой замечательной вещи. Впрочем, скули не скули, а покупать «эту дрянь» никто не собирался. Доводы родителей могли звучать как угодно: что это вредно, что дети от этого тупеют, что надо купить более необходимые вещи, что он учится недостаточно хорошо и так далее. Да просто не было денег, вот и всё.

Сейчас Лешка тоже едва слышно поскуливал, только от радости. Он уже сообразил, что мама к этому подарку отношения не имеет, наверное, она покупала второй, и успел благодарно потереться макушкой о руку отца. Он уже собрался улепетнуть в свою комнату и как следует насмотреться на все детальки и проводки, плотно лежащие в белоснежных пенопластовых гнездах, но папа негромко посоветовал:

— И не думай даже.