Отзвуки серебряного ветра. Мы — были! Дилогия

– Т’Сад, – негромко сказала Лли, – с Мастером беда. Большая беда. Нужна твоя помощь, ты же его знаешь, он никогда сам ни в чем не признается.

– Давно я уже ждал, что с ним что-то случится... – раздраженно махнул рукой дракон. – Странно, что только сейчас.

– Если бы сейчас, – вздохнула женщина. – Если бы... Как бы не все время это с ним, как бы не с самого начала. Он просто скрывал от всех, как ему трудно и больно. И одиноко.

– Иногда мне очень хочется вломить ему по загривку, – проворчал Т’Сад. – Я уже лет триста ощущаю, что с ним что-то не так. Сколько раз подступиться пытался, хоть что-то понять. Ага, как же, разогнался один дурной старый дракон. И мордой в стенку. Ласковую такую стенку, улыбающуюся! Вам все удалось выяснить?

– По крайней мере, многое. Жду тебя на нашем крейсере в главном зале отдыха.

– Буду через десять минут, – кивнул адмирал и исчез.

– Пошли, сестренка, – обернулась Лли к Тине, и они быстро вышли из каюты.

Как ни странно, но девушки опоздали. В углу зала отдыха расположился в огромном кресле четырехметровый, крупный даже по меркам драконов Т’Сад Говах. Его крылья распластались позади кресла. Дракон что-то прихлебывал из бокала, в котором после некоторой утрамбовки легко поместилась бы любая из девушек. Черно-серебристая форма плотно облегала мускулистое тело, и никто бы не сказал, что адмиралу давно перевалило за пятьсот.

Драконов было немного в ордене, всего несколько сотен тысяч – в среде их народа почти не находилось изгоев, желающих непонятного другим. Да и тех обычно довольно умело перевоспитывали. Но все-таки из каждого Поиска в Драголанде дварх-крейсера увозили сотню-другую юных драконов. Те, кто постарше, уже слишком вливались в общество и окостеневали, забывая о собственной необычности. Не все, конечно, находились изредка и старики, уходящие в орден.

Самым лучшим подарком для Т’Сада оказалась эмосфера ордена. Именно чувство общности и всеобщей поддержки стало тем, чего дракону раньше всегда не хватало. Дварх-адмирал снова вспомнил разумного, обеспечившего им все то, что везде считалось невозможным. Командор... Он сам давно с тревогой присматривался к магу, пытаясь понять как можно отдавать столько сил другим, ничего не получая взамен. Дракон не раз подступался к Мастеру с хитрыми вопросами, но тот легко уходил от любых ловушек, ничем не выдавая себя. И никак не удавалось его поймать, хотя за пятьсот лет в ордене Т'Сад не прекращал попыток понять, чем живет Илар ран Дар, чем руководствуется. И всегда подозревал, что тут что-то не так, неправильно. Что сам Мастер очень и очень несчастен. Адмирал огорченно покачал головой – его подозрения, к сожалению, оправдались. Девочки молодцы, раз сумели хоть что-то выяснить.

– Здравствуй, Т’Сад! – оторвало его от размышлений приветствие, волна дружелюбия и радости встречи теплой водой омыла душу.

Адмирал рассмеялся, поставил бокал на пол и сграбастал обеих девушек в объятия. Потом посадил их себе на колени и послал в ответ нежность. Лли и Тина тоже рассмеялись. Дракона, как всегда, было слишком много во всем. И по силе эмпатии он приближался к самому Командору. Странную картину они представляли собой со стороны – огромный черный дракон, на коленях которого сидели две смеющиеся молодые женщины, цепляющиеся друг за друга и старающиеся не упасть.

– Т’Сад, прикрой нас, – стала серьезной Лли. – Не нужно другим пока знать об этом.

– Ладно, сестренка, – прогудел дварх-адмирал, с некоторым удивлением поглядывая на нее, он давно отвык скрывать что-либо от братьев и сестер по ордену, но все же выстроил психощит, закрывший всех троих. Для него это было куда проще, чем для кого другого.

– Рассказывать долго и глупо, – помрачнела Тина, снова вспомнив случившееся. – Смотри сам.

Она снова сняла щит и сжатым эмообразом ретранслировала дракону все, что увидела и ощутила в каюте Командора. Т’Сад протяжно засвистел и даже стукнул хвостом по полу от изумления. Да уж, ожидал многого, но такого... Значит, Мастер настолько страшно платит за каждого из них? Чему, впрочем, удивляться? Разве в окружающем Аарн безжалостном мире что-нибудь бывает без платы? И не помочь ведь никак... Понятно, что любой аарн с радостью взял бы на себя часть его боли, но Мастер же не отдаст, не позволит никому из них мучиться. Это тоже понятно. И полностью ясно, что решимость Командора не поколебать ничем, за пятьсот лет Т’Сад успел хорошо изучить его. Если уж Мастер что-то решал, сбить его с этого решения было физически невозможно. Но вот то, что он вообще отказывает себе в радости, совсем неладно.