Отзвуки времени

Лосева отшатнулась и уже не смотрела на неё с кроткой жалостью, а медленно краснела лицом, словно бы её лоб заливал поток крови.

— Бог тебе судья, Рая, за такие слова.

Развернулась и ушла, держа в руках прутики-вербочки с пушистыми серыми зайчиками нарождающейся весны.

С тех пор Раиса Васильевна повадилась заходить на Смоленское кладбище, благо недалеко, пристраивалась у церкви, смотрела на выходящих старух и радовалась, если они оказывались нищие и скомканные, как она сама.

Боль в сердце понемногу отпускала. Раиса Васильевна приподнялась на подушках и с прищуром посмотрела на врача.

— Доктор, у меня лекарства бесплатные. Я инвалид. — Она помолчала и гордо добавила: — И ветеран труда.

На следующий день заведующая почтовым отделением остановила Риту на выходе из отдела доставки и сообщила:

— Маргарита, на тебя опять поступила жалоба от Галямзиной. Говорит, что ты занималась религиозной пропагандой и заставляла её приобрести ёлку.

В этот раз глаза заведующей смеялись. Она посмотрела поверх перегородки, за которой сортировали почту, и добавила:

— Купить ей, что ли, ёлку? В подарок, как лучшей жалобщице.

* * *

Вал корреспонденции, костюмы для новогодних школьных праздников, подарки, стирка, покупки — у Риты голова шла кругом.

— Мама, а ёлка? Неужели ты забыла? — требовательно зазвенел голосок Ромы.

Рита перехватила осуждающий взгляд дочки, которая копалась в ёлочных игрушках. Медленно и печально Галя разложила по ранжиру стеклянные сосульки, полюбовалась на сиреневую шишку и красноречиво вздохнула.

— Будет вам ёлка, — пообещала Рита, — завтра сходим все вместе и выберем.

Галя достала из коробки золотистую гирлянду, накрутила на голову и полюбовалась на себя в зеркало:

— Завтра все хорошие ёлки разберут, останутся одни палки.

— Значит, нарядим палку. — Рита откинула голову на подголовник кресла и улыбнулась. Если дети требуют ёлку и перебирают игрушки, то, значит, в доме царит гармония.

Она устало прикрыла глаза, почувствовав, как тело стало невесомым. Сквозь мягкую полудрёму фоном слышался негромкий голос дочери:

— Тише, Ромка, мама спит.

Улетающая прочь усталость накинула на тело одеяло из слабости. Хорошо так сидеть и слушать приглушённую возню детей. Скоро они вырастут, станут умными, самоуверенными, но нет-нет, да и вспомнят, как утомлённая мама заснула в кресле, вместо того чтоб бежать на улицу за ёлкой.

Её разбудил короткий звонок в дверь, словно бы дети балуются. Рита вскочила на ноги.

— Мама, я открою! — отозвался Рома.

— Ни в коем случае! Поздно уже. Не представляю, кто может прийти в девять вечера.

Она запахнула полы халата, на ходу раздумывая, стоит быстро натянуть джинсы или нет. Сочла, что обойдётся.

— Кто там?

Поскольку ответа не последовало, Рита несколько мгновений вглядывалась в дверной глазок, а потом решилась приоткрыть дверь и отпрянула. Перед глазами заплясали зелёные ветки — колкие, упругие, со свежим запахом леса и хвои.

— Мама, смотри, это ёлка! — перебивая друг друга, затараторили Галя и Рома. — Ёлка, настоящая ёлка. Чья она? Неужели наша?

Рита обозрела пустую лестничную площадку с мокрыми следами, ведущими к чёрной лестнице.

— Наверное наша, раз позвонили в нашу дверь. И кажется, я догадываюсь, откуда она на праздник к нам пришла. И много-много радости детишкам принесла.

* * *

Прислонившись к стенке трансформаторной будки, Никита поднял голову и посмотрел на Ритины окна.

— Надеюсь, она взяла ёлку.

Пожилой мужчина с крупным догом на поводке замедлил шаг:

— Молодой человек, вы что-то спросили?

— Нет-нет, я не вам. Сам с собой разговариваю, — поспешно ответил Никита.

Он снова взглянул на окна и отметил возникшую за ними суматоху. Сначала качнулась занавеска, потом мелькнула короткая тень, затем в люстре вспыхнула ещё одна лампочка, и наконец, к его удовольствию, за стеклом промелькнула зелёная макушка ёлки.

Засунув руки в карманы, он постоял ещё немного — уж очень хорош был этот зимний вечер с невесомым танцем снежинок вокруг фонарей. Зима в городе и зима в лесу — две совершенно разные ипостаси, но каждая хороша по-своему. Лениво подумалось, что пора позвонить Егору на ферму, сообщить, что задерживаться не будет и приедет завтра утром, привезёт обещанные запчасти для измельчителя корма и дополнительный электрообогреватель в коттедж.

На сон оставалось часов пять. Надо бы заставить себя лечь, но совершенно не хочется. Сейчас бы в кухню с запахом пирогов, чтобы в головокружительной близи увидеть Ритины глаза, благодарные и сияющие. Но его появление разрушило бы иллюзию Рождественского чуда и им обоим стало бы неловко. Хотя жаль, что ему не дано участвовать в предпраздничной суете.

Никита подумал, что мог бы научить Рому делать рубиновую звезду на макушку ёлки, а после полуночи переодеться Дедом Морозом с бородой из ваты и раздать подарки. Обидно, что калитка в уютный мирок по ту сторону окна пока закрыта.

— Пока! — уточнил он для себя. — Навязываться не буду, но вполне может быть, что в один прекрасный день я смогу положить под ёлку пакеты с подарками и для детей, и для жены.