Outcome

(прим. переводчика. Куш – игрушка из резиновых нитей, выходящих из резиновой основы, чтобы мяч могли легко хватать маленькие дети)

– Куча мягких щупалец? Несчастная вещь. Это звучит довольно бесполезно.

– Похоже, что так.

– Так, хм, эта вещь была с тобой, когда я оставалась у тебя на ночь?

Тишина.

– Я права, ведь так?

– Он был у меня под подушкой.

– И это, когда я лежала на соседней кровати? Как ты могла?!

Холли рассмеялась. Затем замолчала.

– Можно задать вопрос?

– Ты полагаешь, что сейчас уместно употребить слово ‘можно’? – я улыбнулась.

– Да, похоже, это лишнее. Ну, в общем, тебе не понравился Райан, ведь так?

Я застонала, переворачиваясь на спину.

– Нет. Он слишком скучный.

– Ты любишь парней?

Некоторое время я молчала, пораженная ее вопросом.

– Это было слишком резко, да?

– Может, самую малость.

– Прости. Но все же?

Я рассмеялась, слыша улыбку в ее голосе.

– Думаю, мне уже пора спать. Как и тебе.

– Ладно, ладно, – она зевнула. – Мне так тепло и удобно. – Вздох. – Приятных снов, Энди. Я рада, что ты позвонила.

Я улыбнулась.

– Я тоже. И я рада, что ты не злишься.

– Конечно, нет. А должна?

– Ну, это немного необычно – звонок в два часа утра.

– Ну, к твоему счастью, я только что вернулась от Келли.

– Я так и подумала после твоего приветствия.

Холли рассмеялась.

– Да, она часто забывает вещи в моей машине.

– А. Ну, спокойной ночи, Холли.

– Приятных снов, Энди.

– Доброй ночи.

– Доброй ночи.

Часть 5

Я жевала вчерашнюю холодную индейку, наблюдая за ужасно медленно загрузкой страниц. Нужно было найти кое-какие данные для проекта по психологии, ведь до сдачи оставалась только неделя. Куда время ушло? На этой неделе Холли закончила помогать мне с проектом. Теперь осталось только добавить некоторые детали, вставить ссылки на цитаты и отшлифовать текст.

Найдя нужную страничку, я нажала Ctrl+P. Принтер деловито зажевал бумагу, а моя рука механически двинулась к адресной строке. Главная Google загрузилась быстрее, и я набрала два очень знакомых слова. Ух ты! Не думала, что результат будет таким большим.

Я прокрутила страницу вниз, снова удивляясь тому, сколько там данных со словами Холли Корриган. Решив, что она вряд ли умерла в 1894 вместе с мужем Джоном, я перешла по ссылке с упоминанием школы Уинстона.

Ого, я и не знала, что у нашей школы есть свой сайт. В статье рассказывалось о девочках, которые выиграли чемпионат штата по футболу два года назад. Я разглядывала фотографии Холли, поражаясь тому, насколько моложе она выглядела в пятнадцать. Там была и биография.

Холли Звезда Корриган…

– Звезда? – я хихикнула.

«Второй класс старшей школы Уинстона; играет, начиная со второго класса младшей школы. Рост метр семьдесят два, вес – шестьдесят четыре килограмма, центральный нападающий команды «Пумы» старшей школы Уинстона.»

– Ну ты даешь, Холли.

«Родилась 8 декабря у Тимоти и Марши Корриган, здесь, в Уинстоне.»

Я нахмурилась. 8 декабря? Осталось меньше недели. Почему она не сказала мне, что у нее скоро день рождения? Затем, у меня появилась идея, и я улыбнулась. Посмотрела на часы.

– Черт.

Запихав в рот остатки индейки, я схватила куртку, ключи от машины и направилась вниз.

– Милая, ты уходишь? – мама сидела за столом в кухне и пила кофе.

Я кивнула, проглотив мясо.

– Да. Вообще-то я немного опаздываю. Засиделась в интернете.

– Ой, – мама улыбнулась.

– Спасибо, что разрешила мне взять машину.

– Не стоит благодарности, милая, – мама подошла ко мне. – Развлекайтесь и, пожалуйста, будь осторожна.

– Буду. Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, Андреа, – мама быстро обняла меня, и я выскочила на улицу.

По дороге к Холли я поглядывала на карту. Крупный молл находился примерно в часе езды от города. Я несколько лет там не была и ждала этой поездки. И, конечно, я не бывала там в каникулы – могу представить, как они все украсили к зиме. И, наверняка, в центре сидит Санта, веселит детей в мини-Лапландии на юге. Хотя Миннесота была не таким уж и югом.

Я припарковалась у дома Корриганов. Гаражная дверь была открыта – миссис Корриган выносила мусор.

– Привет, Энди, – она улыбнулась мне, закидывая мешок в урну. – Холли внутри. Заходи.

– Спасибо, мэм.

– Мэм. Мне что, шестьдесят?

Я рассмеялась. И как ей удается быть такой жизнерадостной все время? Разве не существует каких-нибудь правил или законов против этого?

Я прошла в дом через гараж, попав сразу на кухню. Я как раз пыталась вспомнить, как пройти отсюда в гостиную, когда услышала музыку. Фортепиано. Открыв дверь, я медленно вошла в гостиную. Холли сидела за фортепиано, ее пальцы летали над клавишами, извлекая из инструмента ‘Сны о любви’ Листа. Ошеломленная, я резко прислонилась к стене. Глаза закрылись сами собой, музыка заполнила меня. Мелодия приняла интенсивный, энергичный темп и мое сердце забилось быстрее, отвечая на ее красоту и силу.

Наконец, звуки стали тише, последние несколько аккордов были почти нежными, и музыка стихла. Я открыла глаза. Холли опустила руки на бедра, затем быстро обернулась ко мне.

– Давно ты тут стоишь? – удивление было написано на ее лице.

– Достаточно давно, чтобы захотеть вальсировать.