Outcome

Глядя в темный потолок, я натянула одеяло до подбородка.

– Что бы ты сделала за миллион долларов? – cпросила я, поворачиваясь к Холли, которую не было видно в темноте.

Я слышала, как она зевнула.

– Хм. Дай-ка подумать? – она на секунду замолчала. – Я бы ударила президента.

– Холли!

Она хихикнула и шлепнула меня по ноге.

– Я просто шучу. Думаю, я пробежала бы голой через Нью-Йорк.

– Правда? – я пододвинулась ближе к ней, приподнявшись на локте.

– Ну, наверное, мне стоит подумать еще раз. То есть, миллион долларов – это, конечно, хорошо, но ты же понимаешь.

– И на чем ты остановилась?

– Я бы не сделала ничего, порочащего мое достоинство или достоинство моей семьи. Понимаешь? Не спала бы с кем попало и все такое.

– То есть, я так понимаю, будущая карьера в качестве эксклюзивной проститутки отпадает, да? – я усмехнулась.

– А что? Большой мальчик хочет поразвлечься?

Я чувствовала, что она смотрит на меня, хотя и не могла ее видеть – тяжелые занавески давали дополнительную защиту от холода.

– Ха-ха.

Холли тихо рассмеялась.

– Так что, ты даже не поцеловала бы любого за кучу денег?

– Нет. А ты?

– О, боже, нет. Думаю, потребуется нечто большее, чем деньги, чтобы я снова поцеловала кого-то, учитывая мой опыт.

– Он причинил тебе вред, Энди? Я хочу сказать, ведь это было с обоюдного согласия, верно?

– О, да. Он, может, и был придурком, но не насильником.

– О, хорошо. А то пришлось бы пойти, отрезать ему кое-что, а мне вовсе не хочется выходить на мороз.

Я улыбнулась ее словам.

– Ты сделала бы это для меня?

– О, да. Если бы кто-то причинил тебе вред? Конечно.

– Как и я.

Я снова почувствовала ее взгляд.

– Я знаю это, Энди.

Некоторое время мы молчали, слушая шорох снега снаружи. Такой странный звук. Думаю, не многие замечают, что снег издает какой-то звук, как и дождь. Конечно, все знают песни в которых поется о шуме дождя. А мне нравится шум снега, нравится знать, что он там, снаружи. В такое время я чувствую себя в безопасности, словно под одеялом.

– Если бы ты могла жить где угодно, куда бы ты поехала? – спросила я, пытаясь согреть свои ноги.

– Интересный вопрос. Я кроме США была только в Мексике и Испании.

– Ты была в Испании?

– Ага. Семейная поездка, когда мне было пятнадцать. Думаю, я бы назвала Австралию или Францию.

– Почему?

– Ну, Австралия красивая, и мне нравится французский язык.

Я хихикнула.

– О, веская причина для выбора страны.

– Ну, а ты?

– Мне нравится Канада. Люблю такую погоду.

– Холод и снег?

Я кивнула. Потом вспомнила, что Холли меня не видит, и сказала:

– Ага.

– Хех. Интересно. – Еще один зевок, теперь более громкий.

– Устала?

– Да.

– Я тоже. Спокойной ночи, Холли.

– Спокойной ночи, Энди.

Я вздрогнула, почувствовав, как что-то проползло по моей руке, но была еще слишком погружена в сон, чтобы волноваться об этом. Потом это поползло выше. Я представила себе гигантского волосатого паука, который хочет спрятаться от холода. Сотни маленьких глазок ищут куда бы впиться, чтобы попробовать крови и отложить личинки.

Я распахнула глаза и ударила по пауку. Но вместо этого почувствовала под пальцами резину и увидела смеющуюся Холли.

Я прижала руку к груди, впиваясь в Холли взглядом.

– Это было не смешно.

– Прости, – она пыталась сдержать смех, но не сильно в этом преуспела. – Что такое? Это был всего лишь он. – Холли подняла свой куш.

Я посмотрела на него, представляя, как мягкие щупальца касаются моей кожи, и снова впилась в нее взглядом.

– Это все еще не смешно. Я ненавижу пауков.

Холли посмотрела на свой куш, потом на меня.

– Ты решила, что это паук?

Я молчала.

– О, Энди, прости. Я просто играла. Хотела разбудить тебя.

Я молчала – не хотелось, чтобы она увидела, насколько я боюсь этих восьминогих тварей. Холли обняла меня.

– Прости.

– Чего уж там, – я улыбнулась ей и посмотрела в окно. Занавески были раздвинуты.

– О, ты просто не поверишь! – Холли вскочила с кровати и потянула меня к окну.

Там был настоящий Северный Плюс. Все, то есть действительно все, покрыто снегом. Соседский автомобиль, стоявший на улице? Нет, теперь там была только радиоантенна, оставшаяся от маленькой хонды.

– Боже. Откуда он взялся?

– Понятия не имею. Я встала – а он уже там. Там не меньше метра двадцати.

– Похоже. Ничего себе.

Только белый цвет, никаких красок – я много лет такого не видела.

– Может включить радио или телевизор. Снег все еще падает.

– Черт, мама, – я поспешила к телефону и набрала номер больницы. – Могу я услышать Терезу Литтман? Спасибо. – Регистратор обещала переключить меня, и теперь я слушала шуршащую помехами популярную мелодию.

Холли начала одеваться, натягивая свои самые теплые вещи.

– Тереза на проводе.

– Привет, мам.

– Привет, милая.

Такой усталый голос.

– Ты смотрела на улицу?

– Не было времени. У нас автомобильные аварии все утро, один парень умер от обморожения в своем автомобиле. Милая, я понятия не имею, когда смогу вернуться, но не думаю, что сегодня. А может и не завтра. Кристина крайне невовремя уволилась.

– Хорошо. Ну, думаю, ты даже выиграла от этого. Там снега больше метра нападало, и он все еще идет.

– О, Христос. Где Крис? Он до сих пор у Брайана?