Outcome

– Да. Уехал вчера вечером.

– Хорошо, милая. Позвони ему, пожалуйста, пусть остается там.

Кто-то позвал маму на заднем плане.

– О, мне нужно идти. Я люблю тебя, не выходите из дома.

– Хорошо, мам. Я тоже люблю тебя. Будь осторожна.

– Буду. Пока.

Прежде чем я даже успела попрощаться, она повесила трубку.

– Все в порядке? – спросила Холли, причесываясь.

Я повесила трубку.

– Да. Но они серьезно заняты работой сегодня. Кто-то уволился на прошлой неделе, так что мама застряла там на все выходные.

– О, ничего себе.

– Ну, не знаю, как ты, а я проголодалась, – я вытащила из шкафа теплые штаны и толстовку и натянула одежду на шорты и майку, в которых спала. – Ты любишь яйца?

– О, да.

Холли спустилась за мной вниз. Я нашла в холодильнике яйца, кусок чеддера и пакетик нарезанного мяса индейки.

– Разве ты сказала не яйца? – спросила она, глядя на меня.

– Ага, – я нарезала мясо помельче и натерла немного сыра. – Сколько?

– Три.

Я вернулась к готовке.

– Так, чем хочешь заняться сегодня? – спросила Холли, подходя ко мне.

– Не знаю. Я бы не отказалась выйти туда, – я указала ножом на окно.

– Наружу?

Я кивнула с глупой усмешкой.

– Любишь играть в снегу?

Еще кивок.

– О, Энди – мой герой! Я обожаю играть в снегу. Уже предвкушаю, – Холли хлопнула в ладоши и подошла к двери во двор, отодвинув жалюзи, чтобы выглянуть наружу. – Ничего себе, – выдохнула она. – Не могу поверить, что столько нападало за ночь.

– На холодильнике стоит радио, включишь?

– Сейчас.

Но в эфире были одни помехи.

– Хм-м, – Холли крутила ручку настройки, в поисках работающей станции. – О, нашла.

– Ну, если ты говоришь по-испански.

– Точно, – она снова принялась крутить ручку. – Черт, Энди. Все, видимо, в ауте.

– Попробуй AM.

– Уже.

Мы переглянулись.

– Черт. Полностью отрезаны от мира.

Холли улыбнулась мне и кивнула.

– Точно. Мне нравится.

Когда Холли подошла ко мне, я уже заливала свое творение в глубокую сковородку.

– М-м, пахнет вкусно.

– Вот и славно. Захвати пару тарелок из шкафчика.

– Ты уверенна, что мы себе задницы не отморозим?

– Нет. Но, по крайней мере, мы сделаем это весело, – ответила Холли, натягивая пальто, которое плохо согласовалось со штанами и теннисными туфлями. У нее был слишком большой размер обуви, чтобы влезть в любые мои ботинки. – Готова?

– Ага.

Мы навалились на дверь, пытаясь сдвинуть гору снега.

– Проклятье. Даже не пошевелилась.

– Да. Наверное, придется выходить через гараж.

– Еще одна попытка. Когда-нибудь нам все равно придется открывать эту дверь.

– Хорошо. На счет три. Раз, два, давай! – но мы только смяли половичок и отъехали от двери.

– М-да. Это не поможет.

– Гараж?

– Гараж.

Механизм, скрипя и постанывая, поднял дверь.

– Боже, ты только посмотри!

Теперь место двери занимала стена из снега высотой метра полтора, если не больше.

– Да тут тоннель проделать можно.

Стена начала кусками проваливаться внутрь гаража.

– Или нет.

– Готова? – на лице Холли сияла восхитительная улыбка – наверное, так же она улыбалась в пять лет.

Я кивнула, и мы с криками выбежали в снег, чуть не скрывшись под ним. Нижние слои уже слежались, так что мы просто свалились уже через метр.

Я выползла из снежной могилы, пытаясь не загрести себе снега за шиворот. Холли сделала то же самое. Я рассмеялась, увидев ее лицо, покрытое тонким слоем снега, запутавшегося в темных бровях и челке.

Холли тоже рассмеялась надо мной – видимо я выглядела не лучше. Я посмотрела на себя – вся в снегу, штаны спереди уже промокли. Да, это будет короткая игра. Не хотелось бы стать следующими пациентами мамы, страдающими от обморожения и гипотермии.

Я пыталась очистить свое пальто, когда… Шмяк! Весь мир для моего левого глаза стал белым.

Холли смеялась и безуспешно пыталась сделать вид, что она тут не при чем.

– Ты хочешь войны, Корриган? – я уперла руки в бока. Ну, одну руку, другой протирала глаз от снега.

– Это угроза?

– Ты хочешь, чтобы это была угроза?

– Ты это получишь, Литтман. Или я должна сказать, Литлман.

(прим. переводчика. Литлман – дословно переводится, как "маленький человек")

Я моргнула.

– Ну все, это была последняя капля.

– Да ну.

Вместо ответа я начала лепить снежки.

– Ты начала это, Корриган, но знай, что я побеждала во всех снежных битвах, проходивших в этом квартале. Не говори, что я тебя не предупреждала.

Холли с любопытством смотрела на меня.

– Очень хорошо, – она собрала побольше снега и начала придавать ему круглую форму. – Но, знаешь что?

– Что? – я занималась уже четвертым снежком. Снега было почти по пояс, так что лепить было удобно, и я выкладывала снаряды рядом с собой.

– Я играю в софтбол.

Шлеп!

– Тьфу! – я выплюнула попавший в рот снег. – О, ты плохая, – я схватила свой самый большой снаряд и, прищурившись, посмотрела на нее, оценивая расстояние до цели.

– Ладно, Энди. Прости, это было несправедливо, – Холли примирительно подняла руки.

– Да, было.

– У меня больше нет снежков, – Холли указала на пустующий снег рядом с собой.

– Да, нет, – я шагнула вперед, и Холли развернулась, начав убегать от меня.