Outlive: The Science and Art of Longevity

Это, в свою очередь, говорит о том, что метаболическая терапия, включая диетические манипуляции, снижающие уровень инсулина, потенциально может помочь замедлить рост некоторых видов рака и снизить риск его возникновения. Уже есть некоторые доказательства того, что изменение метаболизма может повлиять на уровень заболеваемости раком. Как мы видели, лабораторные животные , сидящие на диете с ограничением калорийности (CR), умирают от рака гораздо реже, чем контрольные животные на диете ad libitum (все, что они могут съесть). Похоже, что меньшее количество пищи обеспечивает им определенную защиту. То же самое может происходить и с людьми: одно исследование по ограничению калорийности рациона у людей показало, что ограничение калорийности рациона напрямую приводит к снижению PI3K-ассоциированного пути, хотя и в мышцах (которые не подвержены раку). Возможно, это связано со снижением уровня инсулина, а не глюкозы.

В то время как избежать или предотвратить генетические мутации, способствующие возникновению рака, практически невозможно, относительно легко устранить метаболические факторы, которые его питают. Я не утверждаю, что рак можно "заморить голодом" или что какая-то конкретная диета волшебным образом заставит его исчезнуть; раковые клетки, похоже, всегда могут получить необходимое им количество энергии. Я говорю о том, что мы не хотим оказаться в той точке спектра от инсулинорезистентности до диабета 2-го типа, где риск развития рака явно повышен. На мой взгляд, это самый низко висящий плод в профилактике рака, наравне с отказом от курения. Приведение в порядок метаболического здоровья - важнейшая составляющая нашей противораковой стратегии. В следующем разделе мы рассмотрим, как метаболические вмешательства используются для усиления действия других видов противораковой терапии.

Новые методы лечения

Открытие Лью Кэнтли пути PI3K привело к созданию целого класса лекарств, направленных на метаболизм раковых клеток. Три из этих препаратов, известных как ингибиторы PI3K, были одобрены Управлением по контролю за продуктами и лекарствами США для лечения некоторых рецидивирующих лейкемий и лимфом, а четвертый был одобрен в конце 2019 года для лечения рака молочной железы. Но, как оказалось, они работают не так хорошо, как предполагалось, исходя из важной роли PI3K в путях роста раковых клеток. Кроме того, у них был раздражающий побочный эффект - повышение уровня глюкозы в крови, что, в свою очередь, провоцировало скачок уровня инсулина и ИФР-1, поскольку клетка пыталась обойти ингибирование PI3K - именно то, чего мы хотели бы избежать, согласно этой теории.

Эта ситуация возникла на ужине в 2014 году, когда я присоединился к Кантли, который в то время был директором Онкологического центра Мейера при медицинском колледже Weill Cornell в Манхэттене, и Сиддхартхе Мукерджи, практикующему онкологу, ученому-исследователю и лауреату Пулитцеровской премии, автору книги "Император всех болезней", "биографии" рака. Я был большим поклонником работ Сида, поэтому мне не терпелось пообщаться с этими двумя гигантами в области онкологии.

За ужином я рассказал о случае, когда лечение препаратами, ингибирующими PI3K, было усилено своего рода метаболической терапией. Я не мог перестать думать об этом, потому что пациенткой была жена моего очень близкого друга. У Сандры (это не настоящее имя) шесть лет назад был диагностирован рак груди. Он уже распространился на лимфатические узлы и кости. Из-за плохого прогноза она была включена в клинические испытания экспериментального препарата с ингибитором PI3K в сочетании со стандартными методами лечения.

Сандра была очень целеустремленной пациенткой. Со дня постановки диагноза она была одержима идеей сделать все возможное, чтобы увеличить шансы в свою пользу. Она прочла все, что могла прочитать о влиянии питания на рак, и пришла к выводу, что диета, снижающая уровень инсулина и IGF-1, поможет ей в лечении. Поэтому она разработала режим питания, состоящий в основном из листовых овощей, оливкового масла, авокадо, орехов и скромного количества белка, в основном из рыбы, яиц и мяса птицы. Диета была примечательна тем, что не содержала сахара и рафинированных углеводов. Все это время она часто сдавала анализы крови, чтобы убедиться, что уровни инсулина и IGF-1 остаются на низком уровне, что и произошло.

В течение следующих нескольких лет все женщины, участвовавшие в испытаниях, умерли. Все до единой. Пациентки проходили современную химиотерапию и принимали ингибитор PI3K, но метастатический рак молочной железы все равно побеждал их. Испытания пришлось прекратить, поскольку стало ясно, что препараты не работают. Кроме Сандры. Почему она осталась жива, а сотни других женщин с тем же заболеванием и на той же стадии - нет? Неужели ей просто повезло? Или в ее судьбе могла сыграть роль очень строгая диета, которая, вероятно, подавляла инсулин и IGF-1?