Овечка в академии оборотней

Пятикурсник проснулся… оделся и даже поел. Стук ложки о дно металлической тарелки я определила без проблем. А ещё Маркус постоянно вздыхал. Тяжело так… протяжно. Будто вся тяжесть его магической Вселенной рухнула парню на плечи, и он, как Атлант, вынужден теперь её держать, чтобы небо не рухнуло на наши головы.

Сравнение стрёмное, но и ситуация позитива не прибавляла. Вся надежда была на Ронидиана, но и дух рода Релей не проявлял активности, которую ночь избегая со мной встреч. Закрадывались не хорошие предчувствия. Они неприятно бегали по коже хуже всяких мурашек!

Я вытирала пыль с прикроватных поверхностей, когда голос, стоящего за спиной, напугал меня, заставив взвиться чуть ли не до потолка:

– Я тебя жду…

Я резко обернулась, держа тряпку перед собой.

У Маркуса вытянулось лицо.

– Ты чего? – Маркус тихо пошевелил губами, и по комнате прошлась волна невидимой магии. – Впрочем, завидная реакция. Неплохо для той, какая ты есть.

Я нахмурилась, в штыки воспринимая намёк.

– И какая же я есть?

Губы Маркуса расплылись в усмешке.

– Особенная. Ты обещала мне рассказать о планах на полнолуние. Я жду тебя с самого утра, а ты тут мебель переставлять решила?

– Во-первых, я ничего не обещала. Это были твои вечерние ЦУ, – из вредности поморщилась. – А во-вторых, я просто пыль протёрла.

Корвин подошёл ближе, заставляя меня нервничать сильнее.

«Интересно, а оборотни понимают, когда человек волнуется? Вроде должны, ведь слух у них отменный… Я, например, отчётливо слышу, как быстро стучит сердце Корвина, хотя его дыхание мерное, ничем не выдающее тревогу или волнение».

– Если ты переживаешь насчёт своей… судьбы, я сегодня готов повторить то же, что и вчера. Тебе не о чём волноваться. Хочешь, могу клятву магическую дать… если её нарушу – умру.

– Не хочу я, чтобы ты умирал! – Возмутилась я от души, бросая тряпку на чистую тумбочку. – Какая гадость – эти ваши клятвы! К тому же, тебе выгоднее молчать. Пусть твой отец и канцлер, имеющий в подчинении собственный отдел для внутренних разбирательств политических и государственных дрязг, но даже он не сможет пойти против законов. Кстати, почему такое отношение к попаданцам? – Резко перешла я с одной темы на другую, садясь на край кровати. – Разве не интересны новые открытия? Обоюдный обмен опыта? Это было бы куда продуктивнее, чем кидать двойника вашего же собрата в карьер, где он точно «ласты склеит».

– Ты опять это сделала, – нахмурился Маркус.

– Что сделала?

– Сказала что-то на своём мелодичном языке. Последняя пара слов.

– Э… устойчивый фразеологизм?

– Опять…

– Да твою ж дивизию!

– Лина, ты издеваешься?

А я не издевалась! Я была в шоке от своей везучести, потому что популярные словечки своего менталитета могли обнаружить меня куда раньше, если бы я большую часть попадания на Виёл не молчала, элементарно присматриваясь и прислушиваясь.

Особенно мне было интересно, почему Ронидиан ничего не сказал об этом!

Интересно и совсем не нравилось!

– Спасибо, – поблагодарила я Маркуса, севшего рядом со мной. – Буду следить теперь за собой.

– Со мной можешь не следить, – внезапно пошёл на попятную пятикурсник. – В этом уже нет смысла.

– Лучше не рисковать. – Не согласилась я после минутного молчания. – Да и тебе не стоит запоминать словечки чужого мира, а то ляпнешь где-нибудь на эмоциях… Такой грех на душе мне не нужен.

Маркус улыбнулся.

– Хочешь стать святой?

Я смутилась.

Слишком обаятельным был парень… и слишком близко сидел.

Сейчас кровать казалась такой маленькой. Аж в горле пересохло.

– Не дай Бог, – качнула головой, выражая отрицание и мимикой, и жестами. – Чтобы стать святым, нужно быть мучеником. Я не настолько хочу в Рай после смерти, чтобы единственную жизнь превратить в Ад. Кстати, о религии… ты сказал, что у вас два бога?

– Да. Шарх и Риату. Они были первыми оборотнями. Вообще тебе просто необходимо знать элементарные вещи об империи Дрогал, чтобы не погореть на глупости. Я расскажу. Значит, империя Дрогал находится на…

Пятикурсник смотрел так пристально. Из него получился отличный оратор, да и просто собеседник, но взгляд «глаза в глаза» жутко смущал. Я то и дело опускала ресницы, переводя дыхание, или просто отводила взгляд в сторону, пялясь то на тумбочку, то на дверь палаты

То, что рассказывал Маркус, Лина Релей знала, но у меня не хватало духу остановить энтузиазм пятикурсника.

Корвин впервые на моей памяти был полностью расслаблен и спокоен.

Даже его пульс пришёл в норму, когда парень встал и принялся ходить по палате, объясняя мироустройство Виёла, где несколько фэнтезийных для моей планеты рас пытаются ужиться вместе.

Видя такой чистый отклик на мою ситуацию, сама не заметила, как расслабилась, кое-где находя в рассказе Маркуса интересные сведения.