Овечка в академии оборотней

Наверное, глаза у меня превратились в огромные блюдца, потому что парень отставил раздражение и улыбнулся.

– Я…

– Надо тренироваться. Хорошо, что у тебя есть я.

– А?

– Пока мы под куполом в закрытой палате, можно спокойно оборачиваться.

– Ты… ты собираешься снова…

– Тебе это необходимо. – Бескомпромиссно отрезал пятикурсник. – Надеяться на то, что удача будет на твоей стороне, и ты среди толпы недоброжелателей вдруг успешно свершишь то, о чём верхушка власти грезит последние тридцать лет… глупо. Тебе не кажется?

– Ты заставляешь меня сомневаться в себе, – у меня даже плечики поникли, стоило только представить себя в эпицентре коллективного оборота. Жуть ведь!

Пространство мазнуло тёмно-синими красками, и я затаила дыхание. Маркус больше не подпирал стену палаты. Он стоял рядом. В десяти сантиметрах от моего лица.

Парень коснулся подбородка пальцами, настойчиво требуя посмотреть в его глаза.

– У меня совсем другие цели, – тихо прошептал Корвин, разглядывая моё лицо. – Я хочу, чтобы у тебя всё получилось. Ты готова мне поверить?

– А… у меня есть выбор?

– Выбор есть всегда… «даже когда ты стоишь на коленях!» – так говорит моя мама. «И не один. Главное – чтобы о твоей слабости не знал…» – Маркус запнулся, опуская наставления матери и добавляя их упрощённую версию. – Не знал твой враг.

Вспомнив намёки дедушки Дегара о герцоге, предположила, что мать Корвина имела в виду его отца.

– Это радует. То, что выбор есть, – напомнила Маркусу, заметив в его глазах немой вопрос. Видимо, воспоминания сбили парня с толку. Или наша близость разжижала мозг, как и мне. Но отодвигаться я не захотела. Некрасиво это. Да и по-детски. – Хорошо. Что ты предлагаешь?

– Я буду оборачиваться раз за разом, а ты следом за мной. Пока не опередишь. Тебе жизненно необходимо научиться определять момент чужого обращения. Скорость для оборотней – основополагающий фактор победы. Я вижу в твоих глазах сомнения?

– Ты забыл, что Релей – овца? А ты… ты зубастый хищник. Не хочу устроить тут «Зов Джунглей».

По мрачному виду пятикурсника поняла, что шутка не зашла.

«Опять перевод подкачал. Зараза».

– Чтобы ты повёлся на свои охотничьи инстинкты и принялся меня тут драть, в смысле.

Двоякость высказанных опасений я поняла почти сразу. Слишком опасно потемнели глаза парня.

Маркус явно не о питании подумал.

Резко отвернувшись, тренер-доброволец потопал обратно к стене, буркнув:

– Ничего такого не будет. Оборотни научились сохранять разум после исчезновения мимикритов даже в животной ипостаси. Хоть какой-то плюс от этих прививок дяди.

– Ты о зелье?

– Да. Раз в год все оборотни обязаны получить дозу препарата внутривенно. Это помогает справляться с преображением в зверя, а самое главное – с возвращением из него в человеческую форму. Зелье в академии для наиболее продуктивного привыкания. После академии нужда в них отпадает.

Я охнула.

– Значит, магия на Виёле, типа вируса? Я о том, что у мимикритов магия всегда была. Так говорится в той странной книге, что выпала с верхних полок практически мне на голову. И если мимикриты помогали оборотням с потоками, то после их исчезновения резервенные каналы… типа зашлаковались. А это зелье твоего дяди выпрямляет их в нужную форму. Это предположение, конечно, но если так, то ещё несколько поколений, и мимикриты вам вообще будут не нужны. Эволюция должна будет сделать всё за вас. Если только это правильно, потому что в ином варианте оборотни просто вымрут. А ведутся исследования взрослых особей? Как у них с продолжительностью жизни? Ничего не изменилось? А магия?

– Стоп! – Остановил меня Маркус, поднимая руки в просительном жесте. – Я не настолько близок с братом отца. Да и не интересно мне это. Главное, что я могу оборачиваться по своему желанию, в любой момент, даже если зелья рядом нет. Остальное – безразлично. Но твои вопросы наталкивают на определённые мысли. И, боюсь, нас ждёт второй вариант, потому что взрослых оборотней после истории с мимикритами подкосило больше всего. А вот молодое поколение неплохо освоилось с внедрением прививок. Я удовлетворил твоё заполошное любопытство?

– Пока да, – я улыбнулась.

– Отлично, а теперь давай работать…

Это был самый сложный день для моей психики. Смотреть на обращение симпатичного парня в огромного, опасного представителя кошачьих, ершистого и несоразмерного с привычным образом пушистика, царившего в моём представлении до попадания на Виёл – это просто жуть! В сто раз хуже, чем это было на занятиях под наблюдением преподавателя.

Естественно, оборачиваться в овцу рядом с таким оборотнем слабо хотелось. Пришлось поднапрячься.

Но успехи были.

Когда за окном стемнело, я уже не вздрагивала при каждом рыке Маркуса и не просила его остановиться, когда мохнатое страшилище начинало сокращать между нами дистанцию.

После десятого оборота парня, Корвин, видя, что я никак не решусь преобразиться в белоснежную травоядную, приказал потискать его.

Это было что-то! Кажется, я даже заикаться научилась. А потом, когда неизбежное случилось, даже кайфанула.