Овечка в волчьей шкуре

— В своей новой жизни компьютер я вижу впервые, — ответила я. — Руки действуют сами по себе, занятное ощущение, надо полагать, включается подсознание. Так уже было неоднократно, я вроде бы не должна знать, как это делается, но делаю, не испытывая затруднений. Не очень понятно, да?

— Почему… Я, конечно, не психолог, но о подсознании кое-что слышал.

— Давай займемся им, заставим его поработать, очень может быть, я что-нибудь вспомню.

Он ответил мне пристальным взглядом, точно взвешивал мои слова и решал, сколько в них правды, а сколько лжи, повернулся к экрану и заметил со вздохом:

— Ну вот… это все, что мы знаем о тебе.

Теперь узнала и я. Я считывала информацию с каким-то тупым равнодушием, словно это меня не касалось, до тех пор, пока не дошла до строки со словами «училась в Англии, в частной школе», и перед глазами в тот же миг пошли картинки: ухоженные газоны, длинный коридор, холодные спальни… Как в калейдоскопе, сменяя друг друга, они промелькнули передо мной, а я, опершись локтями на стол, засмеялась, качая головой:

— Как же я ненавидела эту школу.

— Ты помнишь? — с сомнением в голосе спросил Вадим.

— Школу? Нет. Ощущение. Там все мне было ненавистно, думаю, окружающие платили мне тем же.

— Ты проучилась всего три семестра…

— Я хотела быть с отцом и в конце концов убедила его забрать меня оттуда.

Вадим вроде бы перестал дышать на мгновение, сидел, уставившись в монитор, и только где-то через минуту рискнул повернуть голову.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, должно быть, первое, что пришло на ум.

— Я уже сказала, отлично. Есть догадки, что за люди прихватили меня с намерением выпотрошить мозги?

— Нет. Но нам это чрезвычайно интересно. Ты ведь понимаешь…

— Я понимаю, — согласно кивнула я. — Давай займемся ими. Первое, что я хотела бы знать: кем на самом деле является человек, которого я считала своим мужем?

— Ничего конкретного. Следы настоящего Шульгина теряются в Белоруссии, кто-то воспользовался его документами…

— Следует хорошенько пошарить в бывшем окружении настоящего Шульгина, может, найдем что-то интересное. Теперь дом, где меня держали. Улица Вишневая, кажется. Дом сгорел, но ведь кому-то он принадлежал? Мне удалось удрать только потому, что каким-то придуркам именно в тот момент взбрело в голову напасть на этот дом.

— Ты не знаешь, кто они?

— Я плохо знаю, кто я. — Мой ответ ему не понравился, но комментировать его он не стал, лишь нахмурился.

Только на следующий день он кое-что сообщил мне об этом доме. Дом успел основательно выгореть, милиция обнаружила там четыре трупа, опознать которые не удалось — трупы сильно обгорели. Два охранника, Эдуард Витальевич и… Стас? Стас имел возможность сбежать, а охранников могло быть трое или даже четверо, или один из нападавших…

— Давай начнем с Эдуарда Витальевича, — сказала я. — Он врач. Я думаю, служил в ФСБ. Это можно проверить?

— Разумеется, если у нас будут хоть какие-то зацепки…

— Еще до похищения мы несколько раз встречались. Он был моим лечащим врачом, но муж возил меня на прием не в больницу, а к нему домой.

— Это интересно. Адрес ты знаешь?

— Нет. Но могу объяснить, где это. — Мне показалось или он действительно насмешливо улыбнулся?

— Что ж, объясни…

Объяснение заняло две минуты, после чего Вадим, придвинув телефон, позвонил человеку, которого назвал Сережей, и попросил установить, кто проживал по данному адресу. Ответ мы получили через несколько часов, меня он не удивил. Квартира принадлежала некоему Сумкину Виктору Павловичу, по образованию инженеру, уже два года он проживает в Ивановской области в деревне Дмитриевка, организовав то ли коммуну, то ли секту с мудреным названием, а квартиру сдает. Последние полгода её снимала Маслова Татьяна Петровна, но сама Татьяна Петровна, которая, кстати, имела собственный дом, вопросам господ из милиции удивилась, потому что снимать квартиру ей даже в голову не приходило, а также не приходили в голову и люди, которые с этой целью могли воспользоваться её паспортом.

— Конечно, её тщательно проверят, — пожал плечами Вадим, рассказывая мне все это, — но я почти уверен: женщина действительно ни при чем, кто-то просто позаимствовал её документы на время… Мы потратим не один день на поиски, а потом выяснится, что документы прихватил сожитель, которого она не помнит даже по имени или что-то в этом роде…

— Что же делать?

— Искать, — усмехнулся он. — Всегда есть один шанс из тысячи. Мы опросили соседей, ничего интересного, по их мнению, квартира вообще пустовала.

— Выходит, неведомый Эдуард Витальевич просто пользовался ей, когда желал со мной встретиться?

— Конечно. Странно, что у тебя ни разу не возникало мысли, что во всем этом есть нечто подозрительное…

— Я ездила к нему с мужем, который смог убедить меня, что это хороший специалист… — Я отвернулась.

— Ты что-то не договариваешь. Что произошло между вами в этом сгоревшем доме?

— У меня остались весьма смутные воспоминания, я почти всегда пребывала в полубессознательном состоянии, меня пичкали всякой дрянью, пытались что-то выведать.