Овердрайв

Хлопнула входная дверь. И тут же распахнулось окно. Шквал сырого, пронзительно холодного ветра отшвырнув лёгкую штору, мгновенно унёс последнее тепло. Мигнул свет, на мгновение став грязно-жёлтым. Я вскочил, прикрыл створку. Обернулся и замер. Хрипящие звуки стали тише, дыхание — ровней, спокойней. Она вздохнула и открыла глаза. Я улыбнулся и с облегчением выдохнул воздух. Разжались тиски, сжимавшие сердце. Невыносимо чёрный мрак в душе рассеялся, словно туман в солнечную погоду. Жизнь снова заиграла всеми красками.

Требовательный стук. Черт, наверно, Маргарет опять не взяла ключи.

— Сейчас, мама, — сказал я весело, прижав её тонкую руку к своим губам. — Только открою дверь.

На пороге возвышались двое копов, немолодой худощавый мужчина в потрёпанном плаще и чернокожий напарник, лет на двадцать моложе.

— Лейтенант Лени Бакаут и сержант Мартин Грей, — сказал старший. — Мистер Романи, у нас ордер на обыск, — добавил он, помахав перед моим носом бумажкой и значком.

Мне захотелось расхохотаться. Что они могли найти у меня? Я пропустил их в комнату, где стояла только кровать и пара колченогих стульев, и с иронией предложил:

— Ищите. Все, что найдёте — ваше.

Они растерянно переглянулись.

— Покажите нам квартиру, — попросил чуть дрогнувшим голосом коп помоложе.

— Да смотрите сами, — махнув рукой, я присел на кровать.

— Все в порядке, сынок? — её слабый голос звучал для меня, как самая сладкая музыка.

Я кивнул.

— Мистер Романи, выйдите на минутку.

Я сделал шаг в коридор и замер на пороге, меня словно окатило с ног до головы ледяным душем. Подкосились ноги.

— Ваше? — в руках копа на карандаше, зацепленный за спусковой крючок, висел массивный кольт с длинным, блестящим стволом и деревянной рукояткой. — Повернитесь, — холодно приказал он. Я сглотнул комок в горле. Машинально бросил взгляд в комнату — видит ли мать. — Франко Романи, вы арестованы по подозрению в убийстве Глена Келли, — захлопнув на моих руках наручники, он начал монотонно зачитывать формальный текст, который я знал наизусть. И меньше всего мне хотелось услышать это сейчас. — Вы имеете право хранить молчание…

Ещё 10 лет назад Глен Келли был моим другом. Лучшим другом. В той, другой жизни. Там, где я был крутым, и у меня было все — огромные бабки, классные тачки и самая красивая женщина в мире. Я услышал по местному радио, как Глен исполнял джазовые импровизации на рояле и пригласил выступать в шоу-руме моего казино 'Золотые пески' в Лас-Вегасе.

— Глен, мне нужны эти деньги, черт возьми! — прорычал я.

— Я тебе ничего не должен, — ответил он, совершенно без раздражения, скорее весело. — Ничего.

Последнюю фразу он сказал, словно напевая. Взял бутылку с прозрачной янтарной жидкостью, налил в бокал, и уселся на банкетку рядом с массивным роялем. В лакированной крышке отражался блеск огромной люстры на бронзовом основании с хрустальными висюльками. Отставив бокал, он открыл крышку, пробежался по клавишам. Тонкие нервные пальцы соткали элегантное кружево восхитительно нежных звуков.

Этот самодовольный тип выводил меня из себя. Я обвёл глазами роскошные апартаменты, мебель красного дерева, бронзовые торшеры, камин из резного мрамора. Вытащил сигареты, затянулся, стараясь скрыть от него дрожь в пальцах. И представил в ярких красках, как он расхохотался бы мне в лицо, если бы узнал истинную причину.

— Я не прошу отдать весь долг, хотя бы часть, — попытался объяснить я, ощущая совершенную безнадёжность.

— Ты умоляешь меня? — он с наигранным удивлением поднял брови. — Почему бы тебе не сделать мне предложение, от которого я не смогу отказаться? Вытащить свою «пушку», приставить к моему виску. Не хочешь?

Я бросил на него хмурый взгляд, в груди клокотала дикая злоба, поднимаясь к горлу, словно лава в жерле вулкана. Я сжал кулаки, мне безумно захотелось врезать по его ухмыляющейся физиономии.

— Ах, да, извини, я совсем забыл. Мои глубокие соболезнования. Ты потерял лучшего друга и покровителя. Великого дона Марчианно, — ехидно добавил он. — Кажется, ты был его крестником. Его не стало и тебе больше некому помочь в твоих мафиозных делишках, подставить плечо, так сказать. Но ты можешь, к примеру, забрать назад своё казино. Мне не жалко.

Он издевался надо мной. Откровенно и нагло. Казино сгорело дотла пару месяцев назад. Буквально за несколько дней до того, как меня выпустили из этой проклятой тюрьмы.

— Ты получил хорошую страховку, — процедил я, сквозь зубы. — Не поделишься?

— Это не твоё дело, Романи, — совсем другим тоном, жёстко отозвался Глен. У него явно испортилось настроение. — Если ты собрался меня шантажировать, зря теряешь время.

— Старшина присяжных, вы вынесли вердикт?

— Да, ваша честь.