Читаем Овидий полностью

Я оставляю его предположение без ответа и лишь с опаской оглядываюсь на древнего хранителя леса. Страшно даже представить сколько он повидал за бесчисленные годы жизни. А может и погубил…

Дальше тропинка идёт резко вниз. Поскользнувшись, я скатываюсь по ней как с горки и больно бьюсь головой об корягу.

«Ещё бы чуть-чуть и в глаз», - потираю я место удара и смотрю вдаль. Огоньки над огромным полем быстро приводят меня в чувство.

- Светлячки? – показываю туда рукой.

- Это минификси, - отвечает подошедший Малк. – Они закрывают свои цветочки на ночь. У каждой есть свой цветок. Если их сейчас потревожить, всей стаей набросятся, мало не покажется.

- Мини… а, ладно,- отмахиваюсь я.

«Не хватало нам еще с мини-фиксиками драться»- мысленно заканчиваю высказывание.

Аккуратно идём по краю леса. С одной стороны, сова ухает в кроне древнего энта, с другой светящееся поле. Вдали мелькает огонёк таверны, что на берегу озера с лебедями. Лебеди белые-белые, красивые-красивые как на картинке. Что-то крупное нырнуло в воду. Могу поклясться, что видел хвост русалки.

- Считайте, пришли, - радостно вскидывает руки Малк.

+++

В таверне горит десяток свечей и пахнет, как в свинарнике. По углам стоят засаленные дубовые столы да крохотные табуреты. На столах горят свечи, вокруг них кружком сидят жирные свиные рыла. Толи орки, толи людосвиньи, не определишь. На Бибопа из Черепашек ниндзя чем-то похожи. Ящеров вроде нет. Но вижу спины бородатых дворфов.

- Физкульт привет! – громко здороваюсь я. Все оборачиваются, смотрят на меня, но никто не здоровается в ответ. Видимо, тут так не принято. Следом заходит Малк и прямиком к трактирщику.

- Нам бы переночевать, - слышу его слова.

- Есть коморка да она только к утру освободится, - отвечает тот, с недоверием поглядывая на меня. – Брать будете?

- Пойдёт, - Малк залазит в карман и выдаёт ему пару монет. Возвращается ко мне. – Стрёмное тут место, куча орков в таверне. Идём, во дворе посидим, на лебедей посмотрим.

- А эти со свиными рылами и есть орки? – спрашиваю.

- Тише тише, - выпучив глаза, шепчет он.

- Нет, мы же собирались выпить! Я пока не выпью никуда не пойду.

- Не уверен я, что это хорошая идея, - с опаской Малк посматривает на завсегдатаев таверны. – Сегодня тут прямо не протолкнуться. Обычно гораздо свободнее. – Говорит он как можно тише, что его не услышали.

- Не ссы малой, ты же со мной, не будь я сэр Овидий! – громко отвечаю ему. – Трактирщик неси чего-нибудь да побыстрей.

Падаю за самый чистый стол. Малк присаживается с краю. К нам подходит жирный трактирщик, то ли орк толи тролль с бардовой кожей и пятачком вместо носа.

- Чего желаете, - хрюкает он.

- Выпивки и еды, да побольше. Неси всё что есть! – вспоминаю, что свой кошелёк отдал девочке. Перевожу взгляд на полурослика. – Малк, у тебя можно деньжат одолжить, сам знаешь, я на мели.

- Да-а-а, - неохотно протягивает он мне свой кошель.

Трактирщик прикидывает, что можно подать:

- Есть баранье рагу, есть речная сельдь, пара фаршированных рябчиков.

- Я же сказал, тащи, что есть и выпивку, да побольше! Я так голоден – быка бы проглотил.

Отсчитываю ему несколько монет. Он кланяется и убегает. Через минуту прибегает такая же со свиным рылом, только девушка и поджигает лучиной свечку, протирает стол сухой тряпкой, правда он от этого не становится чище, а выглядит как самый жирный поднос из рекламы чистящего средства и запах соответствующий. Мне неприятно даже прикасаться к такому столу. Но хозяйка улыбается, улыбаюсь и я ей в ответ.

 Приносят еду. Горсть бараньих рёбрышек, состоящих из сплошных костей. На стол ставят кварту браги. Осушаю до дна, у меня зверский аппетит и жажда.

Жаркое из зайца, надоела эта зайчатина. Ещё одна кварта пива.

- Эй, а есть что покрепче, - возвращаю кварту хозяйке. Выносят бутылку чего-то прозрачного типа самогона и две кружки.

– Алхимическая водка, – говорит, улыбаясь, трактирщик, - редчайший эксклюзив.

Я пригубил: самогон, чистый самогон.

- Пойдёт, - наливаю полкружки себе и четверть полурослику.

- Давай, - говорю, - научу тебя пить по-нашему.

Кивает. Безотказный парень.

- Теперь закусь. Закусь это главное, - кладу перед ним пару лепестков лука, кусок лепёшки и баранье рёбрышко.

- Смотри, - говорю, - задерживаешь дыхание, пьешь залпом, но не выдыхаешь, а сразу закусываешь. Только закусываешь много. Понял?

- Понял? – кивает, наверное, ничего не понял.

- Вздрогнули.

Я залпом осушил свою кружку, мне даже закусь не нужна, откусываю немного зелёного лука. А он весь скривился, глаза выпучил и бешено головой крутит.

- Закусывай, бегом закусывай, - говорю, а сам смеюсь. – Ничего научишься.

- Между первой и второй… – снова наливаю.

- Я, наверное, откажусь, - пытается закрыть свою кружку ладонью Малк, но у меня так просто не соскочишь.

- Ты меня уважаешь? – говорю. Кивает, - а раз уважаешь, значит пей.

Закусь ему подготовил, маринованный огурчик добавил и пол ложки рагу. Главный секрет – это закусь, её всегда должно быть много.

- За родителей, - говорю, а сам вспоминаю, что у него родителей то нет.

– Не чокаясь, - добавляю.

Перейти на страницу:

Все книги серии Созвездие Нергала

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии