Овидий в изгнании

— Хорошее имя, — одобрил человек с копьем и посвистом. — Особенно если прославить его бессмертными делами. Ты тут, к слову сказать, дела пытаешь аль от дела лытаешь?

— Соли бы мне, — примитивно ответил Ясновид.

— Соль — большая ценность, — сентенциозно сказал человек. — Некоторые из золы делают. Остается завидовать.

— Мне не для себя. Мне для князя. Пир собрали, а соль забыли.

— Совсем распустили народ, — отнесся человек к присутствовавшей старушке, которая для гостя успела нарядиться в кокетливое ожерелье из горькой рябины. — Какой раскол в стране. А это, говоришь, для которого князя?

— Для Светозара, князя киевского. У него праздник тут недалеко.

— Светозара? Это сына, что ли, Владисана, внука Ратибора?

— Не знаю. Кажется.

— Что ж ты так в родословии нетверд, — укорил его человек. — Негоже для княжеского человека. — «Я у него недавно, — зачем-то пробормотал Ясновид. — Сам из варягов, по обмену». — Помнишь, мать, Владисана? — обратился он опять к старушке. — «Как не помнить», — отвечала она, покачивая головой. — Этот, значит, Светозар — двоюродный мой правнук. Или троюродный? Навестить, что ли, его по-родственному?

— Сиди уж, князюшка. Оконфузишь только людей, будут суетиться.

— Чтоб тебе, дружинник, было понятно, — адресовался общительный человек опять к Ясновиду, — я тоже князь. На временном покое. И тоже Светозар. Так что не запутаешься.

— Я, собственно, не Ясновид, — бормотал Ясновид, отступая к дверям, — меня Дмитрием звать, а это так, это ник.

— Что? — переспросил князь на покое Светозар.

— Ник, — подсказала старушка.

— Лексикон дай, — распорядился он и, приняв от нее растрепанный том, отставил копье и принялся листать: — Так… илосос, козинаки, крутейший… литраж, мореходные качества… низколегированная сталь… Ага, вот. «Ник — прозванье, яко что сказуется по реклу; тожде рещи: погоняло. На приклад: И ник положиша Ольгови Вещий, бяху бо людье погани и невегласи».

— Прозвали так, — обобщила старушка.

— За какие качества? — строго спросил князь.

— Чисто случайно, — с дрожью сказал Ясновид.

— Случайно не прозывают, — пресек князь. — Что это на персях у тебя нарисовано?

— И на корзне оно же, — с готовностью подсказала старушка.

— Это? Это просто так… аватарка моя, скопировал ее сюда…

— Сразу видать, что из варягов, — сказал князь. — Сколько варваризмов в речи. Хочешь тут служить, молодой человек, тебе мой совет: учи язык! Иначе никакой карьеры! Лексикон, мать, дай еще раз… так, аватарка… Ага. «Аватара глаголется в баснословии поганьском, аще от божеств ино плоть приемлет, во еже к людем снити всякия ради добрыа детели, на приклад: И Тебушь аватарою смиреньною к ним сшед, бе гуселник и гудяше в гусли, и зидашеся Трой, где они повелеваху». А говоришь, по случаю ты Ясновид. Не шути этак со мною-то. Оружие покажи.

Ясновид послушно вынул из «Подмастерья» рукоять с обломком клинка, за которым посыпался мелкий железный лом и крошка.

— Та-ак, — с высокой степенью интереса сказал князь, исследуя обломок. — Так. А ну, мать!.. — скомандовал он, старушка мигом унеслась и торжественно вернулась с ларцом, замотанным в черном бархате, князь распахнул его, и оттуда блеснул отломанный клинок со сложной вязью; князь приложил к нему Ясновидов обломок, и всем стало видно, как они идеально сошлись.

Воцарилось глубокое тихо.

— Сколько ждали, — промолвил князь.

— Да, — сказала старушка.

— Едигей еще когда проходил, у него интересовались.

— Это в котором же годе?

— Карточки, не помню, отменили уже или нет.

— Нет вроде.

— Значит, давно.

— Давно.

— Я в автобусе сломал, — скучно сказал Ясновид, опять глядя к дверям. — Утром сегодня. Вот мусор, можете убедиться.

— Это возможно, — рассеянно сказал князь, занятый своими мыслями. — Очень возможно. Но неважно. На твой предмет, молодой человек, есть предупреждение в одном авторитетном издании.

Ясновид даже не стал интересоваться, чувствуя, что лучше ему этого не знать.

— Там сказано, — тем не менее, проинформировал его князь, — что, когда придет человек, чье имя выдаст его происхождение, как бы он от него ни отрекался (заметь, ты отрекался), и чей меч сойдется со Сломанным Мечом, как бы он ни отрекался и от него, от этого человека следует ждать всяких оказаний, а в ожидании таковых его весьма задержать и подвергнуть изысканиям.

Ясновид, не спрашиваясь, ватно сел на лавку.

— Тиуна кликнуть, — решил князь и вышел.