Овидий

Я благодарен Молве, она и гетов достигла,
Мог я здесь увидать мысленно этот триумф,
Ты помогла мне узреть народа бессчетные толпы.
Что собрались в этот день, чтобы вождя увидать.
Рим, что может вместить весь мир в своих стенах обширных,
Еле место нашел всем, кто явился сюда.
Ты рассказала о том, как Австр, несущий ненастье,
Рим, из нагнанных туч, долго дождем поливал.
Но, по воле богов, вдруг ярко вспыхнуло солнце,
Чтобы народный восторг светом своим поддержать.
Ты-победитель награды раздал с торжественной речью
Всем, кто достоин их был, подвиг свершив на войне,
И перед тем, как облечься в расшитые пышно одежды,
Благочестиво возжег на алтарях фимиам.
..........
Ты поведала мне, что, куда он шаги ни направил,
Рукоплескала толпа, розами путь устелив.
А впереди изваяния стен, разрушенных в битвах,
Из серебра, и виды взятых несли городов.
Так же и гор и потоков, и дротики, стрелы и копья
В грудах огромных, в лесах диких, отняв у врага.
И от этих трофеев, горящих в солнечном блеске,
Форум сам засверкал золотом, став золотым.
(Послания с Понта. II, 1, 21-43).

Во время триумфальных шествий несли изображения взятых городов, картины мест, где происходили бои, отнятое у врагов оружие. Это было грандиозное, театрализованное зрелище, и Овидий стремится передать его красочные, великолепные подробности.

А вот картина того же триумфа в «Тристиях» (IV, 2, 47-58):

Ты же (Тиберий) над этой толпой, в своей колеснице, о Цезарь,
Радовать будешь народ в пурпур победный одет.
Рукоплесканьями встречен повсюду, где путь твой проляжет,
И в цветах утопать будет дорога твоя.
Лавром Феба увенчан, услышишь воинов клики
Громким «Ио», «Триумф» славить будут тебя.
Кони квадриги твоей, испуганы криком и пеньем,
Встанут на месте не раз, не покоряясь возжам.
В крепость поднимешься ты и к храмам богов благосклонных,
Чтобы Юпитеру в дар лавры свои возложить.
Все это, так как смогу, в мечтах своих я увижу.
Право имеет душа эти покинуть места.

Эти элегии Овидий послал в Рим, туда же отправил он и особое парадное стихотворение, посвященное германскому триумфу. Он внимательно следил в Томи за битвами, какие вели в это время римляне, и напряженно ждал победы над Германией, но не дожил до нее. Триумф Германика отпраздновали вскоре после смерти поэта в 18 году н.э. Конечно, изгнанник рассчитывал на благосклонность Тиберия и Германика, надеялся вырваться из Томи, но и поступал как истый римлянин, воспитанный на идеях его величия и любующийся великолепием самого зрелища триумфа — праздника всегда исключительного.