Овод (СИ)

– Мы… – выталкиваю короткое слово, не уловив смысл сказанного Тимуром.

Вынимает ручку, сгребает бумаги, складывая в папку. Совершаю попытку встать, рухнув обратно, растекаюсь по креслу, собираю пышные юбки, чтобы увидеть собственные ноги. Стремлюсь получить хотя бы визуальную опору, потому что пол плывёт, а обстановка превращается в тёмные неразличимые пятна.

– Тим… – шарю руками, не чувствуя мужа.

– Выпей… – вкладывает в мои пальцы бокал и направляет ко рту, заставляя делать глотки.

Не чувствую вкуса, лишь жадно пью, испытывая странную неутолимую жажду. Качаюсь на краю сознания, улавливая, как открывается дверь номера и раздаются шаги, а затем меня уносит в темноту.

Звон в ушах и боль в затылке не позволяют открыть глаза. Только после нескольких попыток приподнимаю веки, понимая, что нахожусь в горизонтальном положении. В нос врывается неприятный запах сырости, заставляя морщиться. Несколько минут просто смотрю в одну точку, а затем, собравшись с силами, сажусь. И делаю это зря, постанывая от пульсирующей боли и вновь закрывая глаза. Затылком чувствую прохладу, которая, кажется, унимает неприятные ощущения. Но ненадолго, потому что попытка осмотреться вновь возвращает к стонам.

Воспоминания обрываются в гостиничном номере отеля, где мы с Тимуром пили шампанское, а потом я, кажется, что-то подписывала… Или мне приснилось? Не найдя в закоулках памяти никаких дополнительных сведений, всё же оцениваю обстановку. Подвал. Мало того, подвал в доме отца, заставленный винными стеллажами со множеством бутылок, многие из которых стоят целое состояние. Отцу нравилось угощать своих, как сейчас понимаю, клиентов изысканным вином.

Осматриваю себя, отмечая свадебное платье и босые ноги. Откинув юбки, понимаю, что сижу на узком матрасе, старом и грязном. Не знаю, как, уснув в отеле, я затем оказалась здесь, но ничего хорошего это не сулит. Влада нас выследила и Тимуру пришлось пойти на уступки? Или того хуже – его убили, а меня забрали. Всё же мачеха не отказалась от мысли выдать меня замуж, даже при условии, что планирует выставить сейф на аукцион.

– Очнулась? – Над головой раздаётся знакомый голос, и я с трудом смотрю вверх, чтобы подтвердить опасения. – Какое убожество! – Влада подставляет стул, усаживаясь напротив меня и оказываясь выше. Смотрит на моё платье с отвращением. – Вот что происходит, если доверить выбор мужчине, – фыркает, а затем закуривает тонкую сигарету с ментолом. – Ну, что молчим? Вопросы будут? Или у тебя не только память отшибло, но и речь?

– Какой смысл от моих вопросов?

Короткая фраза, но мачеха в недоумении, даже закашливается, глотнув дыма.

– То есть где твой муж, тебе неинтересно?

– Думаю, вы его убили, – произношу, опасаясь подтверждения.

– Нет, конечно! – Надежда на то, что Тим спасся и придёт за мной, бьётся внутри раненой птицей, даря радость. – Себе забрала.

– Ч-что?

– Котик, зайди к нам, – кричит в сторону двери, и через секунду передо мной вырастает Тимур. – Говорю же, себе забрала, – подставляет щёку, и мой муж заботливо оставляет поцелуй.

Картинка настолько отвратительная, что я отказываюсь верить в данный спектакль. Возможно, Тим решил подыграть Владе, чтобы вытащить меня?

– Мы поженились сегодня, – напоминаю парочке о событии.

– Конечно, – подтверждает мачеха, – брак зарегистрирован и является законным. Невеста и жених дали согласие, поставили подписи, а также получили документ государственного образца. Оспорить не получится.

– А зачем мне его оспаривать? – смотрю на Тима, который прячет взгляд, поглаживая Владу по плечу.

– Потому что в отеле ты подписала доверенность на мужа. Из неё следует, что он, – указывает на Тима, – имеет право вступить в наследство от твоего имени и распоряжаться имуществом.

– Ха-ха-ха, – выдавливаю из себя, – каким имуществом? У меня ничего нет.

Даже обуви… Бросаю взгляд на свои ноги, отметив, что снова босая. История повторяется.

– Конечно, ты же невнимательно читала завещание папочки, – Влада скалится, чувствуя собственное превосходство, – точнее, Тим его забрал для детального изучения, а затем сказал, что тебе причитается лишь этот дом. Но там было много интересного, а именно: счёт, на котором хранятся деньги, станет доступен после вступления в наследство. То есть совсем скоро.

– И сколько там? – Интересно, сколько оставил мне папа.

– Не уточняется. – Мачеха недовольно поджимает губы, понимая, что там может быть всего полтора миллиона, как и на предыдущем. – Но думаю, куда больше тех копеек, что Вася оставил в открытом доступе.

– А если нет? Если там двадцать тысяч… рублей? – нервирую Владу предположениями.

– Столько Вася тратил на обед в ресторане, – шипит, наклоняясь ко мне, – а своей принцессе он оставил состояние. Я уверена.

– А что, за девять лет не скопили приличной суммы? – Понимаю, что нахожусь в проигрышном положении, но злость на мачеху подстёгивает огрызаться. – На вас с Наташенькой он не скупился, в желаниях не отказывал, траты не ограничивал.