Овсянка, мэм!

– Послали? По какому праву вы распоряжаетесь в моем доме? – побагровел полковник Хьюз.

– С вашего позволения, полковник, – ответил инспектор очень вежливо, – в доме убитой. Сейчас только это имеет значение.

– Тем более что тебе, мой друг, – Чарльз положил руку ему на плечо, – так или иначе придется этим заняться. Местная полиция наверняка позовет на помощь Ярд.

– Скорее всего, – согласился инспектор Баррет, не выказывая радости от такой перспективы. – И расследование поручат мне, раз уж я все равно тут. Так что, леди и джентльмены, прошу вас разойтись по своим комнатам и не покидать их, пока я с вами не побеседую.

– Мы что же, под подозрением? – Лицо полковника Хьюза, и без того багровое, стало похоже на перезрелый помидор.

Инспектор устремил на него безмятежный взгляд.

– Разумеется. Напоминаю, что совершено тяжкое преступление. И вы, как муж убитой, должны быть более других заинтересованы в установлении истины.

Мягкий укор заставил полковника Хьюза возмутиться.

– Но!..

– Покуда я не могу снять подозрения ни с кого из тех, кто имел возможность подсыпать яд. Кто-нибудь может сказать, в какой момент леди Хэлкетт-Хьюз взяла тарелку и кто к ней приближался?

– Насколько я помню, – начала леди Присцилла с сомнением, – когда мы с Бартоломью и Родди пришли, овсянка уже была в тарелке Хелен.

Мистер Гилмор выступил вперед.

– Тарелка оставалась на столе, когда леди Хэлкетт-Хьюз выходила.

– Точно! – выкрикнул полковник Хьюз. – Хелен еще жаловалась, что каша совершенно остыла.

Инспектор пожевал губами.

– Кто-нибудь находился в столовой все это время? – Он обвел взглядом присутствующих.

– Я, – созналась я, кашлянув.

Какой смысл упираться? Рано или поздно он это выяснит.

– Отлично. – Инспектор чуть заметно улыбнулся. – Постарайтесь сосредоточиться, мисс Райт, и скажите нам, кто из гостей имел – разумеется, я рассуждаю чисто теоретически! – возможность что-то добавить в тарелку леди Хэлкетт-Хьюз?

– Теоретически – любой из гостей и членов семьи, – ответила я не задумываясь. – Кроме тех, кто не спускался к завтраку. То есть вас, доктора Пэйна и Леоны Фаулер.

Было бы глупо заверять его, что ни я, ни Роуз этого не делали.

– Да что вы себе!.. – начал полковник Хьюз гневно и поперхнулся.

– Ах да. – Я кое-что припомнила. – Профессор Фаулер ушел раньше. Следовательно, у него тоже… имеется алиби? Так говорят?

– Именно, – кивнул инспектор. – Благодарю, мисс Райт. Как видите, пока я не могу исключить никого из вас.

– Абсурд! – трубным голосом заявил полковник Хьюз.

Леди Сибил терла виски, а Родерик Хьюз морщился.

– Не думаете же вы, что один из нас…

– Слишком рано делать выводы, мистер Хьюз, – заметил инспектор любезным тоном. – Могу вас заверить, что невиновному нечего опасаться.

Леди Присцилла не утерпела:

– У меня не было никаких причин убивать свою внучатую племянницу, инспектор.

Он не дрогнул. Чуть заметно склонил голову и заверил галантно:

– Нисколько не сомневаюсь, леди Присцилла. Однако долг велит мне в этом убедиться.

Старая леди с минуту сверлила его гневным взглядом, затем расхохоталась:

– Вы мне нравитесь, милый мой.

Инспектор моргнул.

– Благодарю вас, – произнес он сухо. – Мисс Райт, полагаю, в первую очередь я поговорю с вами.

– Как вам угодно, – ответила я ему в тон.

– Однако для начала мне следует обыскать всех присутствующих. Заранее прошу прощения, но… – Он терпеливо переждал шквал возмущения и поднял руку. – Леди и джентльмены, разумеется, я понимаю ваши чувства и не вправе вас к чему-либо принуждать. Но простое согласие подвергнуться обыску здесь и сейчас, пока у виновного еще не было возможности избавиться от улик, поможет вам обелить себя. Кто-нибудь против?

Он обвел взглядом угрюмо молчащих людей.

– Вы будете обыскивать дам, инспектор? – проворковала леди Сибил, глядя на него томно и многозначительно.

По-видимому, она достаточно оправилась, чтобы вновь прибегнуть к женскому обаянию.

– Мы попросим о помощи экономку, миссис Уайльд. Боюсь, в округе не сыщется женщин-полицейских. Или вы предпочтете ждать, пока я пошлю за надзирательницей женской тюрьмы? Нет? Так я и думал.

Дверь распахнулась, и в столовую почти ввалился констебль в форме, которая была ему тесновата.

Инспектор ему кивнул.

– Я – инспектор Баррет. Убита леди Хэлкетт-Хьюз.

– Господи помилуй! – Констебль уставился на выразительный холмик на ковре. – Простите, сэр.

Он стащил каску и пристроил ее на согнутый локоть.

– Ваша задача, констебль, – никого не впускать в эту комнату. Ни слуг, ни гостей, ни хозяев. Вы меня поняли?

– Да, сэр! – гаркнул констебль, тараща глаза. – А как же?..

И скосил глаза на багрового полковника Хьюза, мрачную леди Присциллу, странно улыбающегося мистера Гилмора, бледную как смерть леди Сибил и успевшего изрядно нагрузиться (где только взял спиртное?) Родерика Хьюза.

– Сейчас вы встанете у двери и будете наблюдать. Полагаю, нам потребуется ширма.

– Да, сэр!

Констебль козырнул и с бравым видом заступил на пост…

Обыск не затянулся надолго и успехом не увенчался. Больше времени заняли попытки леди вновь привести себя в должный вид. Наконец и с этим было покончено.