Овца в волчьей шкуре (СИ)

Ник не говорил ни слова. Он лишь прижал к себе Джуди и не заметил того, как повторял ей все те слова, что говорил ей в снах в прошлые дни, будучи в заточении. Будучи в состоянии аффекта, крольчиха даже не могла удивляться сказанному — она лишь повторяла все то, что так хотела сказать лису в прошлые дни.

Лишь спустя минут пять Джуди с Ником вышли из развороченной рубки. Крольчиха зарыдала, увидев перед сломанными дверями тело Леонардо. Он был покрыт кровью, и явно не дышал. Упав на колени, Джуди с трудом коснулась тела белого медведя:

— Он погиб ради меня.

Ник сжал ей плечи, сев позади:

— Его гибель не напрасна.

Джуди снова зарыдала, уткнувшись в Ника.

Барашкис была арестована за организацию подпольного производства оружия массового поражения (именно так были классифицированы горлодеры). Овечка не оказала никакого сопротивления при задержании, и казалось, даже смирилась с тем, что случилось.

Мэр Златогрив был в тот же день освобожден из-под стражи и вернулся к обязанностям мэра города. Первым же указом он отменил ношение ошейников. К полицейскому департаменту Зверополиса потянулась вереница зверей, которые успели за несколько дней почувствовать себя никчемными и презираемыми.

Суд над Барашкис сделали показательным в прямом эфире. Никто не сомневался в том, что Барашкис угодит за решетку на много лет. И когда ее спросили, почему же она освободила пленника, ответ овечки был кратким:

- Я поступила неверно и хотела исправить то, что еще можно было исправить.

Леонардо был похоронен спустя три дня в фамильном склепе мистера Бига в Тундратауне. Последний не скрывал своих слез, и многие из тех, кто был на церемонии прощания с белым медведем, могли с уверенностью утверждать, что им никогда не доводилось видеть рыдающего босса мафии. На один день мистер Биг забыл о неписанном правиле мафии не иметь никаких дел с властями, и пригласил на церемонию полицейский департамент Зверополиса, которого гибель Леонардо тоже не оставила равнодушной. Несмотря на то, что Волкас, Дельгадо, Звермайер и Борковиц были признаны невиновными в гибели Леонардо по объективным причинам, они не нашли в себе сил прийти на похороны, поэтому от департамента присутствовали лишь капитан Буйволсон и Джуди.

Стоя в черном траурном платье перед опускаемым в яму гробом, крольчиха чувствовала полное опустошение. Даже осознание того, что победа была одержана, не давало ей возможности почувствовать радость.

Буйволсон ушел вскоре после окончания похорон, а мистер Биг подозвал к себе Джуди, Ника и Лекса. Шерстка вокруг его глаз-бусинок все еще была мокрой, но он больше не плакал:

— Потеря члена семьи всегда боль и трагедия. Леонардо всегда был моим любимым членом клана, и его потеря будет всегда преследовать меня. Он ушел не напрасно, и я знаю, что его имя не будет покрыто позором. Наоборот, он всегда будет помниться как зверь, погибший на войне во имя благой цели.

Мистер Биг замолчал, после чего продолжил:

— Мое слово остается в силе. Хотя мафия и полиция были вынуждены объединиться ради общей цели, они не могут идти по одной дороге. Лекс, более ты не можешь находиться в моем доме. Думаю, твоя дорога в будущем будет более радужной, чем она была до этого. Прощай, волк Лекс. Я буду помнить твое дело и хранить о тебе долгую хорошую память.

Белый медведь, держащий в лапах кресло с мистером Бигом, развернулся и ушел в сторону заснеженного особняка. Взглянув в последний раз на надгробие Леонардо, троица развернулась и ушла.

Прошла еще неделя. Заявление, которое Ник написал еще в департаменте перед речью Джуди о дичании хищников, все-таки было одобрено, и он стал первым лисом-оперативником в истории полицейского департамента Зверополиса. К удивлению Лекса, Буйволсон принял на работу и его — но только как специалиста-техника в лабораторию. Впрочем, волк был доволен и этому — наконец-то пригодились его знания техники, которые он несколько лет не мог применить из-за невозможности поступить на подходящую работу.

Джуди и Ник ожидаемо сблизились еще сильнее после пережитого. Они проводили каждый вечер после работы вместе, и они совершенно не смущались тому факту, что их совместные прогулки и объятия могли быть странно восприняты некоторыми зверями.

В один из вечеров Ник остановил Джуди в городском парке, и улыбнулся:

— Закрой глаза, у меня для тебя кое-что есть.

Крольчиха послушно закрыла глаза, и когда Ник попросил их открыть, она увидела, как он держит на протянутой ладони ручку-морковку. Джуди сдавленно произнесла:

— Ты восстановил ее? Мне казалось, что она безвозвратно утеряна!

— К сожалению, это новая ручка, а не твоя старая. Впрочем, это еще не все. Снова закрой глаза. Правда, отдай ручку мне, я тебе ее верну через минуту.

Снова открыв глаза после разрешения, крольчиха увидела, как Ник держит перед ее мордочкой красную коробочку. Открыв ее, она увидела внутри серебряное колечко. Она подняла голову и увидела, как Ник с легкой улыбкой нажал на кнопку ручки. Раздался голос Ника, записанный на диктофон:

— Джуди Хоппс, ты моя лучшая зайка, и я тебя очень сильно люблю. Выходи за меня замуж!