Озабоченный

Перед подъездом мы ещё целовались, а после я поехал домой. Лёг в кровать и заставил Катришку заниматься мастурбацией, сидя у меня в ногах. Маму постеснялся позвать, не до конца ещё опустился. Пару раз и сам, возбудившись от зрелища, передёрнул. Чётко отличил цвет силы: моя – светлая, женская – тёмная. В первый раз энергия от меня всё-таки прошла. Тонким ручейком, несмотря на то что жидкости вытекло всего несколько капель. Второй раз кончил совсем пусто: и без силы и практически без излияния; но удовольствие всё равно получил. От сестры поток перестал поступать на пятом оргазме, а кончала она шесть раз – я командовал, следя за поступлением силы и испытывая, надо признаться, почти садистское удовольствие от самого факта власти над сестрёнкой, практически безграничной. Один раз поймал себя на мысли, что всё-таки мщу ей за волосы Афродиты… и боюсь их.

Накопитель наполнился наполовину. М-да, ёмкий получился. Наверное.

К старухе ночью не пошёл, устал.

Следующие месяцы описывать не стоит, ничего особого не произошло. Мы с Леной витали в облаках, от счастья шалея. В школе нас берегли. Из-за угла хихикали, конечно, завидовали, включая Костяна, который поражался, как я смог захомутать лучшую девчонку, и секрет выпытывал неоднократно. А что я мог сказать? Не ведаю, само получилось. Клиентку за двести тысяч он найти, разумеется, не сумел, но не успокаивался, упорный. Катришкин день рождения прошёл, и я подарил ей серьги с изумрудом из ведьминого клада. Более того, памятуя о совете Любы, позвонил-таки Мишке Бакланову, встретился и пригласил на праздник, как бы невзначай. В домашней обстановке он по-другому взглянул на сестру, которая в школе перед ним вертелась практически ежедневно. Задружили, хвала Земле-Матери. У Катришки случилось несколько конфликтов с его бывшими девушками, но разобралась сама, меня не привлекая. Шестнадцать лет стукнуло, взрослая. Да! На ютубе зажегся сюжет о поляне на крыше, которая пропала, увы, только к вечеру; какой-то блогер успел заснять, к сожалению. Видимо, солнце в тот день особо не активничало. Но большого шума он не наделал – прошёл по разряду приколов. Хвала Земле-Матери!

Весна. Апрель. Сок в берёзы бежит, свежий лист зеленью наливается, всё цветёт и пахнет, женская юбка укорачивается. Щепка на щепку лезет, однако школьникам, одиннадцатиклассникам, суровый ЕГЭ спать мешает.

Меня экзамены в принципе не волновали, потому что в «игровом» состоянии я помнил всё, а учился я основательно. Только Лену жаль было, которая от переживаний схуднула. Я знал, как ей помочь, но держал интригу – худоба ей шла и за волнением наблюдать было весело. На заклятье от нежелательной беременности ушло процентов десять от полного заряда накопителя, я это чувствовал. По словам ведьмы, многовато и она не понимала почему, а сам амулет похвалила – большой получился, объёмистый. Сила вернулась быстро, за один сеанс перепихона.

- Как ты можешь быть таким толстокожим? – возмущалась Лена, когда мы в очередной раз висели в квартире, которую я снял на полгода вместо гостиницы – на меньше риелтор не соглашалась, но и я не настаивал. – Мне на бюджет край надо, родоки платное не потянут. А твоя мама? Пол-лимона ты уже разбазарил, где деньги брать собираешься? Мы же вместе в универ…

Это была её фантазия. Я подумывал о медицинском, раз наговоры читать умею, а она о юридическом грезила. Я решил забрать её в Москву, и знал, что так и случится, несмотря на все её взбрыкивания.

- Да успокойся ты, плевать. Расслабься. В Москву поедем, в МГУ. Я на мед, ты на юр. Давно всё решено…

- Да ты знаешь какой там балл?! – я заткнул очередное возмущение поцелуем.

- Нет, ну всё-таки, - продолжила Лена, отдышавшись от оргазма. – Давай в наш универ, в МГУ боязно как-то. И когда с родителями познакомишься, я устала их завтраками кормить!

Тема болезненная, мною откладываемая. Неприятно мне было. Что я им скажу? Я вашу дочку люблю, типа, не переживайте? Типа, поженимся и всё такое? А фиг его знает, как мы там далее. Любим друг друга, да, но семья… ни она, ни я как-то этот вопрос не обсуждали. Отмазывался я от знакомства с родителями, и она сильно не настаивала, но, видимо, подгорело.

- Всё, завтра, - решился я. Завтра была суббота. Придётся прийти, в конце концов.

Костюм, галстук, маме цветы. Думаю, с отцом не перепутаю, как незабвенный Миронов-Козодоев с семьёй Семён Семёныча. Ровно шесть вечера, я стою в прихожей Лениной квартиры. Не перепутал, вручил матери – моложавой симпатичной женщине, держащей себя в форме. Мысленно порадовался за Лену: говорят, если хочешь узнать, какой станет твоя жена, приглядись к тёще. Увиденное мне понравилось.

- Так вот вы какой, молодой человек… - проворковала мать, оценивающе меня оглядывая. Меня так и подмывало щёлкнуть каблуками на манер военного и кивнуть – честь имею! Еле сдержался. – Ну, пройдёмте к столу. Леночка, поставь, пожалуйста, цветы в вазу.

Отец протянул мне руку. Рукопожатие оказалось твёрдым, проверяющим. Я не подкачал.

За безалкогольным ужином поговорили о погоде, о моих родителях и наконец дошли до моих планов.