Озабоченный

- Не-е, она, дура малолетняя, отмахнулась. Говорит, на крышу её затащи, там романтики как раз выше крыши и вообще отстань от меня, своих проблем хватает…

- Стоп! – перебила Вера. Теперь глаза её лучились не льдом, а жгучим интересом. – Так все же она… она тебе про крышу сказала…

- Ну и что? – затупил я. – Она-то как могла знать о том саде?

- Помолчи, - почти ласково приказала начинающая ведьма и я заткнулся. – Всё-таки стервочка малолетняя… ну-ну. Я сейчас пойду, и ты забудешь о нашем разговоре, забудешь о том, что в принципе со мной встречался. Всё, свободен, - с этими словами коснулась пальцем моего лба. Меня снова прострелила молния.

Девушка развернулась и сделала шаг прочь… и словно расплылась. Будто фокус на фотоаппарате сместился и освещение одновременно испортилось, будто сумерки настали и сгущаться начали. Нестерпимо захотелось отвести взор, но я знал, что как только сделаю это – Вера исчезнет совсем. Я протянул руку и осторожно коснулся её волос, так нежно, что ведьма не заметила. Только тогда позволил себе моргнуть. По бульвару гуляли мамаши с колясками, на лавках сидел народ разнокалиберного возраста, а Веры словно никогда и не было.

На всякий случай, если она осталась наблюдать за мной, я пошёл в ту сторону, куда и собирался, противоположную её уходу. Понюхав пальцы, которыми касался волос, я тихо зашептал наговор, обрадовавшись, что маленький, еле заметный волосок прилип-таки к подушечке указательного, а не остались одни лишь микроскопические кусочки перхоти, впитавшие запах, – заклинание станет надёжней. Чародейство по большому счёту сводилось к просьбе Земле-Матери позволить видеть хозяина сего тела и ведать, где он находится. А ещё по запаху волоса я, наконец, чётко учуял содержание силы. Не зря принюхивался всё это время.

Вера стояла у проезжей части и звонила по телефону. Я наблюдал это странным образом: как бы внутренним взором видел и вроде бы знал заранее; будто бы вспоминал событие, которое уже случилось ранее. Скоро подъехало такси, забрало девушку и повезло в сторону Октябрьского шоссе. У меня окончательно отлегло от сердца – не ко мне домой точно. Всё-таки беспокоился за Катришку, на которую сам же и возложил все грехи мира. Интуиция подсказывала, что поспешать-таки надо – девочка под угрозой, но… торопиться тоже не следует.

Глава 15

В ювелирный я зашёл перед самым закрытием. Недовольно морщась, выбрал четыре похожих золотых крестика, украшенных мелкими бриллиантами. Караты, к сожалению, с целью сохранения силы напрямую не суммировались, - один крупный камень лучше, чем сто маленьких, - но иных крестов не нашёл.

Дома усыпил маму. Проколол ей палец, намазал будущий амулет кровью. Вместе с золотой цепочкой положил в алтарь, прочёл длинную молитву-наговор на защиту от чар ведьмовских, на скрытность ношения и прочность, увидел, как тёмно-бурая жидкость без остатка втянулась в алмазы, почувствовал, как из моего накопителя в мелкие бриллианты утекла сила Инь, запаса почти не уменьшив, и разбудил мать.

- Носи мой подарок всегда, не снимая, - говорил, глядя в глаза, используя максимальное внушение. – Это нательный крестик, он освящён, - сказал, не поморщившись, потому что это было действительно так.

Катришку усыплять не стал. Проделал то же самое у неё на глазах.

- Ух, ты! – восхитилась она совсем как ребёнок в цирке. – А куда кровь-то делась, а, Петюнь? Без следа всосалась, надо же! Как вода в песок…

- Это ценный амулет, Катришка. Носи, не снимая ни в ванне, ни в бане. Никогда не расставайся с крестиком, ну, пожалуйста…

До сего времени внушал не обращать внимания на странности, теперь всё, хватит – пришла пора просвещения. Девочка под ударом.

- Ты так восторгалась, - продолжил с иронией, когда сестра надела амулет. - Будто сама со сверхъестественным ни разу не сталкивалась. А моё внушение? Хотя согласен, с гипнозом можно спутать – похожие даже по механизму явления, но Верка? Как она тебя прижала, а? Самые натуральные заклинания на тебя тратила. С кровью та же история - не иллюзию наблюдала, а натуральнейшее колдовство. Как твои волосы Афродиты. – Закончил, весело подмигивая, категорически давя в себе неприятно-приятные воспоминания.

Катришка вдруг покраснела и отвернулась.

- Да ладно тебе, - я попытался её успокоить. – Я забыл уже всё, простил давно и ты не бери в голову… а знаешь, что, надень-ка ты волосы… на всякий случай… ты куда! – крикнул вдогонку, потому что сестра сорвалась и выскочила из моей комнаты. Закрылась в санузле.

- Эй, Катришка, выходи. – Попросил, постучав в дверь. - Говорю же, что не обижаюсь и ты завязывай себя корить… да расскажи ты, в конце концов, что тебя так гнобит, ну, пожалуйста, - добавил, плюнув на благородство. Не хотел насильно, но времени нет воспитывать.

Спустя пять секунд щёлкнула задвижка и сеструха, прижав к своим губам палец, показывая, чтобы молчал, потянула меня в мою комнату. Закрыла за нами дверь. Из зала доносились голоса телевизора – мама смотрела какую-то тошнотворную мелодраму, даже Катришке не нравившуюся категорически.