Озарение

— Значит не очень. Но ты не расстраивайся.

— Я не расстраиваюсь.

— Вот и правильно. — Неожиданно он довольно больно хлопнул ее по плечу. В это мгновение заиграла музыка. — Пойдем, пляшем.

Не дожидаясь ее согласия, он силой заставил Дану подняться. Ей ничего не оставалось сделать, как подчиниться.

Ансамбль играл медленный танец, и Федор плотно прижал Дану к себе. Он дышал ей почти в нос, обдавая прогорклым запахом виски. При этом он сжимал ее так крепко, что вырваться из его объятий не было никаких шансов. Оставалось лишь смириться.

Внезапно Дана почувствовала напрягший член своего партнера.

Обычно это мгновенно вызывало у нее всплеск желания, но сейчас она не испытала ничего. И по этому признаку Дана поняла окончательно, что каким бы великим этот Федор не был любовником, сегодня это не вызовет у нее ответной реакции. Самое лучшее улизнуть из ресторана. Но Федор явно не собирался выпускать добычу из своих медвежьих лап.

Они вернулись за столик, и он снова заставил ее выпить виски. Дана почувствовала, что если это еще раз повторится, ее вырвет. Федор заметил, что с ней что-то не так.

— Тебе что плохо? — спросил он.

— Мутит, — призналась Дана.

— Это потому что тут душно. Посиди чуток, попрощаюсь с корешами, и свалим.

На улице Дане действительно полегчало. К ней снова настойчиво стала лезть мысль: как избавиться от своего спутника? Но спутник по-хозяйски положил свою руку на ей на плечо и не думал ее отпускать.

— К тебе или ко мне? — предложил Федор альтернативу.

Дана окончательно поняла, что ей не отвертеться.

— А ты живешь далеко? — спросила она.

— Три остановки на автобусе — и в моей конуре.

— Тогда лучше ко мне, всего десять минут пешком.

— Пойдет. А то мне утром на службу. От тебя и поеду.

— А где ты служишь?

— Я че не сказал? Я мент. Старший лейтенант. Мы сегодня отмечали повышение Петьки, догнал гад меня, теперь тоже старлей. Ничего, в следующем году обещали мне капитана. — В голосе Федора прозвучала нескрываемая гордость.

Настроение Даны и без того упадническое, опустилось еще на большую глубину. У нее еще не было полицейских и большого желания свести с ними знакомство ближе, она не испытывала. И надо же было именно сегодня так вляпаться.

Оказавшись в ее квартире Федор даже не взглянул на картины. Он сразу же схватил Дану и стал жадно целовать. Из его рта обильно сочился мерзкий запах виски, и Дане снова стало немного не по себе.

Федор оказался неплохим любовником — страстным и долгим, но при этом грубым и примитивным. Но Дане было на это сейчас плевать, ее обескураживало то, что она впервые в жизни не испытывала никого удовольствия. А уж о том, чтобы кончить, не могло быть и речи. Оставалось ждать, когда это случится с ним.

Наконец это произошло, Федор мгновенно утратил интерес к Дане, зато у него почти тут же возник большой интерес ко сну. Он повернулся к ней спиной и через минуту громко захрапел. И хотя его храп мешал ей спать, Дана по этому поводу печалилась не слишком. Она хотела одного, чтобы утром он покинул бы ее квартиру и больше бы она его никогда не видела.

41

Дана пребывала в полной прострации. Она и не знала, что ей дальше делать и не хотела ничего делать. Ее не отпускало ощущение какого-то финала, после которого больше уже ничего нет. Она и раньше попадала в сложные ситуации, но, пожалуй, такой полной безнадежности еще не испытывала. К ней даже полезли мысли о самоубийстве. Разумеется, к реальной действительности они отношения не имели, кончать подобным образом жизнь она не собиралась. Но все же это был явный симптом того, что дела ее не просто плохи, а очень плохие. Хуже, в самом деле, может быть только смерть.

Она намеревалась продолжать разыскивать Юлия далее по списку, но идти не хотелось. Все равно шансы минимальны, над ней будут только смеяться; дескать, одуревшая от любви деваха ищет бросившего ее мужика. А что иное должны люди думать, она бы на их месте размышляла подобным же образом.

Нет, сегодня она нажмет на паузу, никуда не пойдет. Возможно, завтра настроение улучшится, и тогда снова отправится на поиски. А вот что делать ей сейчас, она не представляет. Не лежать же в постели весь день. Хотя почему бы и нет.

Дана повернулась на бок и закрыла глаза, решив, что в ее ситуации самое лучшее это отдаться Морфею. Она уже засыпала, как в ее сознание проник звонок в дверь. Она вскочила с кровати; ее до смерти перепугала мысль, что это вернулся Федор.

Дина посмотрела в глазок входной двери, на площадке стоял не Федор, а Нефедов. Дана не была уверенна, что это намного лучший вариант, видеть его у нее тоже не было никого желания. Но и не пустить она Павла не может.

Дана отворила дверь, Нефедов вошел в квартиру и с удивлением уставился на хозяйку. И только сейчас до нее дошло, в каком виде она встречает гостя: она же еще не умывалась, не говоря уж о том, чтобы причесаться и приодеться.

— Ты посиди, а я скоро, — сказала Дана.

— Извини, я тебя разбудил, — произнес Нефедов.

— Ерунда, это даже к лучшему. Мне давно пора вставать.