Озеро Черного Дракона

...Продираясь сквозь заросли, пошатываясь и с трудом переставляя иоги, Менье торопливо приник к ручью и стал пить. Сейчас в нем не было ничего устрашающего для тигра: как и обычное животное, он стоял на четвереньках и жадно лакал теплую воду. Легко переступая подушечками лап, старый тигр сделал шаг-другой к водопою. Но человек в это мгновение поднялся и, устало выпрямившись, посмотрел в сторону зарослей. Конечно, он не увидел притаившегося там хищника, но зато тигр увидел глаза человека. Взгляд человека усилил в нем не только озлобление, но и страх. Хозяин джунглей неслышно попятился назад. Но вот человек вновь повернулся к нему спиной и, опираясь на палку, поплелся вдоль ручья. Он был слаб и жалок в эту минуту. В старом тигре вновь проснулась ярость, озлобление к своему извечному врагу. Не спуская горящих глаз со спины уходящего человека, хищник крадучись последовал за ним...

Менье шол, пугливо озираясь по сторонам и судорожно сжимая бамбуковую палку с прикрепленным на конце охотничьим ножом. У него было такое чувство, словно кто -то из зарослей неотступно наблюдает за ним. Вдруг он услышал позади чьи-то крадущиеся шаги. Оглянувшись, он не в силах был удержать крик ужаса. Его глаза встретились с горящими желтыми глазами огромного тигра. Менье бросился бежать. Это и погубило его. Двумя сильными прыжками хищник выбросил вперед свое мускулистое тело. Человек, упавший под ним, от страха даже не вскрикнул.

**

*

Встреча с неизвестными людьми в лесу была настолько неожиданной, что Чинь Данг, издали завидев их силуэты у костра, стромглав бросился в сторону, подальше от них. Кто были эти люди, так и осталось для него загадкой. Одно было ясно: это могли быть партизаны Беловолосого, это могли быть и его же блуждающие солдаты, брошенные им и Менье две недели назад. И с теми и с другими встреча не предвещала ничего хорошего: в джунглях повсюду могли быть теперь только враги.

Чинь Данга никто не преследовал, но всюду ему мерещились люди, и он бежал, вернее полз, продираясь сквозь густой, непролазный подлесок, пока совсем не обессилел. Но что это?

В просвете между деревьями блеснула вода. Озеро или река? Его давно мучила жажда, а фляжка была пуста. Чинь Данг поспешил к воде. Место вокруг было сырым, болотистым, и он с трудом вытаскивал ноги из вязкой, разжиженной почвы.

Озеро! Перед ним, в каких-нибудь пятидесяти шагах, в оправе густой зелени, лежало небольшое светлое озеро. Все оно было залито таким же, как и небо, багровым отсветом солнечного заката. Тишина. Отовсюду несся неумолчный стрекот цикад, звенели птичьи голоса. Может быть, это и было озеро Черного Дракона? От одной этой мысли по спине Чинь Данга пробежал озноб. Он никогда так не углублялся в джунгли и нп разу не видел озера Черного Дракона. Но оно, по его представлению, должно было быть мрачным, загадочным, таинственным, ничем не похожим на то, которое лежало перед ним. Нет, он отдохнет здесь, проведет ночь, а на рассвете двинется дальше на северо-восток.

К самой воде, хотя до нее было не более шагов пятидесяти — семидесяти, подойти было не так просто: место оказалось сплошь заболоченным. Блеклая, коричнево-желтая поросль мелкого кустарника постепенно переходила в сочную зелень, среди которой местами лежали распластанные листья болотных лилий. Чинь Данг стал перебираться с кочки на кочку и вплотную приблизился к озеру. Раздвигая заросли, он вошел в воду и жадно стал ее пить. Она была теплой и отдавала болотом. Чинь Данг всмотрелся в свое отражение и не сразу узнал себя: из воды на него глядело исхудавшее, с остро выпирающими скулами и лихорадочно блестящими глазами лицо.

Где-то рядом в прибрежных кустах послышался всплеск воды, встревоженный писк: какая-то болотная птица торопилась увести свой выводок подальше от внезапно появившегося здесь человека.

На берегу стояла одинокая полувысохшая пальма с кольчатым стволом. Ее нижние листья уже увяли, и иа их месте образовалась мочалистая масса, на которой приютились оранжевые орхидеи, со свесившимися воздушными корнями. Чинь Данг устроился под этим деревом. Он наломал сучьев и развел костер. От густого дыма, поднявшегося от горящего сырого топлива, сразу отпрянули тучи мошкары, налетевшие на него. В свое время он утаил от Менье в своем заплечном мешке немного риса. Сегодня днем он сварил его в бамбуковом стволе, но приберег на ужин. Рис был сейчас кстати, так как Чинь Данг очень устал, чтобы заняться стряпней. Когда он расколол ножом бамбук, сваренный рис вывалился. Он имел вид палки той же толщины, что и ствол, и был покрыт пленкой серебристо-белой внутренней кожицы бамбука. Рис, хоть и не подсоленный, оказался замечательно вкусным — ведь давно Чинь Данг не ел его. Он напомнил ему о родном доме, старшем брате, о далеком отсюда Донг-Тоа. Далекий, еще несколько дней назад потускневший мир дельты с его селениями, городами и людьми теперь вновь приобрел реальные, четкие очертания и окраску. Нет, он обязательно выберется из зтих проклятых джунглей.