Озеро шумит (сборник)

Деньги были для Сусанны больным местом. Из-за них она больше всего злилась. Но разве Симо мог не помогать своей дочери? Должен же он платить за нее в интернат, где она живет на всем готовом. Ему было и смешно и обидно, что Сусанна этого не понимает. Ведь для того он и старается побольше заработать, чтобы хватало на всех, на всю семью. И ясно, как дважды два, что Кертту его законная дочь, как и сын Валерик. Он отец им обоим и должен заботиться о них одинаково.

С тех пор прошло полгода. После тогдашнего скандала Симо думал, что Сусо образумится, но где там. Сегодня она опять обидела Кертту, даже обругав ее теми же словами, хотя Симо тогда предупредил жену, чтобы это было последний раз.

А сегодня снова… Кертту убежала из дому и одна отправилась в интернат. Четырнадцать километров пешком по лесной дороге! Какой же черствой должна быть женщина, чтобы на ночь выгнать ребенка на улицу. Как же обидно сейчас бедной девочке!

Первой его мыслью было броситься вслед, вернуть Кертту домой. Но он так растерялся… Кертту же пустилась бегом, ее уже не догнать. И даже если он привел бы ее домой, то только подлил бы масла в огонь. Новый скандал, новые оскорбления. А Кертту не должна этого слышать. Грубые слова могут навсегда ранить сердце девочки.

Симо думал: как только у Сусанны язык поворачивается говорить ребенку такие слова! Тем более что Кертту была всегда старательной, послушной и все эти годы много помогала Сусанне по дому. Неужели Сусо утратила все материнское, что так ожесточилась против чужого ребенка?.. Эти и еще многие другие мысли всплывали в голове Симо, и он понимал, что начинает ненавидеть жену.

Вдруг Симо почувствовал, как его передернуло. То ли от холода — он сидел в одной тонкой рубашке, — то ли от неприязни к Сусанне, то ли от тяжких раздумий, от которых хотелось избавиться. Но как?

«Папочка!.. Мне скучно без тебя, папа». А сейчас она бежит где-то одна, в темноте, по лесу, все дальше от отца… Хоть бы какая-нибудь попутная машина подвезла ее до школы.

К раздумьям о недавнем скандале невольно примешивались воспоминания.

Мать Кертту, Ауне, умерла вскоре после войны. Несколько лет всего и прожили-то они с Симо. Кертту осталась от матери совсем крошкой, и отцу пришлось устроить ее в детский дом.

Потом Симо Куйсма встретился с Сусанной, и жизнь у них потихоньку стала налаживаться, Кертту они взяли домой, и Сусанна первое время относилась к ней хорошо, заботливо, хотя и без особой ласки. Так прошло несколько лет. Потом Сусанну будто подменили. Что бы Кертту ни делала, мачеха была всем недовольна и все чаще покрикивала на девочку. Симо Куйсму это больно задевало, и он много раз уговаривал Сусанну: хватит нам в доме места и на троих…

Но все напрасно. Симо ничего другого не осталось, как устроить Кертту в интернат. Горько ему это было, но пришлось. «Ей там будет лучше, чем дома», — решил отец. И он был прав.

После скандала весной Симо долго говорил с Сусанной. И уже тогда затаилась в душе обида. А теперь новая ссора да еще почище той.

Симо Куйсма поднялся с камня. Поежившись от холода, он перепрыгнул через канаву и медленно побрел по дороге к поселку. Сквозь редкий ольховник виднелись дома… Только кое-где желтели в окнах огоньки. В его доме тоже горел огонь, но он уже не манил Симо, как раньше. Не хотелось быть с Сусанной под одной крышей.

Постояв немного на дороге и поглядев кругом, Симо свернул на тропинку, которая вела вниз, к озеру. Может, дед Мийккула готовит там дрова для поселковой бани, Симо решил сходить посмотреть. Мийккула, маленький, скрипучий старикашка, действительно оказался на берегу.

— Садись, гостем будешь, — сказал Мийккула. — Покалякаем. — И он вопросительно взглянул на Симо, словно спрашивал: захватил ли ты «половинку»? Так по крайней мере Симо показалось при свете фонаря.

Они присели на порог бани. Симо поделился со стариком своим горем. Мийккула покачал головой и принялся бранить женщин:

— А-а, бабы, они все такие…

У старика нашлось сто советов, как поступить с Сусанной. Хихикнув, он добавил:

— Хочешь, я расскажу тебе одну историю?.. Рассказать?

Симо Куйсме было не до этого, и он досадливо отмахнулся от старика. Хватит ему горя и без чужих историй.

— Посиди, куда же ты…

— Да нет, пойду.

Симо постоял еще с минуту и начал неторопливо подниматься вверх по деревянным ступеням.

Поднялся резкий, порывистый ветер, гнавший тяжелые дождевые облака. Но Симо словно не замечал ни ветра, ни ночного холода. Он был весь охвачен своими раздумьями.

Впереди невеселая зима. Угрюмо потянутся недели, длинные вечера. Тяжелое молчание и ссоры, ссоры… Утро и день заполнены работой, но вчерашняя печаль туманит самое светлое утро… И если это тянется долго, изо дня в день, из года в год, то человек может не выдержать.