Озеро смерти

— Нет, никуда ты не уходишь. — Брайан не обратил на Гаррета внимания, и тому оставалось лишь бессильно выругаться: — Черт!

Набычившись, с покрасневшим лицом, Гаррет двинулся за Брайаном. Я поспешила вслед за ними, на ходу услышав, как Гаррет вполголоса пробормотал:

— Тоже мне, воздушный ас.

Похоже, замечание брата насчет «твердожопого» задело Гаррета Холта за живое. Я сказала:

— Не мешай, пусть уходит.

Мне отвесили довольно кислый взгляд:

— Кто уходит? Я даже не начал вами заниматься.

— Слушай… Понимаю, ты раздражен, но сам знаешь: нас нельзя арестовать.

— Тогда просто смотри…

— В результате нас все равно придется отпустить. Сделай это сейчас, пока мы способны по-другому…

Обернувшись, Гаррет зло посмотрел на меня:

— По-твоему, я идиот? Вы немедленно ударитесь в бега и снова завязнете в дерьме, только глубже.

— Да ладно. Ты прогрессируешь. К тому же, общаясь со мной, ты собрал массу полезной информации…

— С этой информацией тебя не поймут ни в ФБР, ни в ОУР. Все не так делается.

— Мы теряем время. Послушай: департамент полиции Санта-Барбары не в состоянии прикрыть весь город. И мы с Брайаном окажемся полезными — хотя бы как две лишние пары ушей. Плюс две пары ног, топчущих землю в этом районе. И мы не собираемся воевать с «Оставшимися». У нас даже оружия нет.

Гаррет бросил взгляд в направлении сарая с «Сайдуиндером».

— Дай мне немного времени. Не списывай из расследования сейчас, в этот критический момент. Обещаю: завтра мы сами вернемся.

Над нами завывал ветер — словно прибой, готовый обрушиться вниз.

— Гаррет, Люк — это вся жизнь Брайана. Пожалуйста.

Я смотрела в его серо-зеленые глаза, перешагнув через собственную злость, обиду и гордость.

Некоторое время Гаррет молча смотрел на меня. Потом в последний раз выругался:

— Черт! И куда ты направишься? Домой к Табите?

— Вероятно.

— Лучше сделай это определенно. Чтобы я мог предупредить департамент полиции Санта-Барбары и чтобы вас не подстрелили. И еще. Завтра в девять ноль-ноль я жду вас на базе, в отделе уголовных расследований. Тебя и Брайана. Отговорки не принимаются. Ясно?

— Ясно.

— Уходите. И побыстрее, пока я не передумал.

Через минуту мы выскочили на шоссе, повернув к Чайна-Лейк.

— Мы не успеем доехать до Санта-Барбары. Валим в аэропорт.

Брайан нанял двухмоторный «пайпер». Жужжа моторами, самолет взмыл вверх и унес нас обоих в сияние океана. Попутный ветер бросал машину вверх и вниз, как шарик в игровом автомате. Я сидела, вцепившись в кресло. За время полета равнодушный к воздушным ямам Брайан даже ни разу не поморщился, и мы зашли на посадку над аэропортом Санта-Барбары с одного широкого разворота. Я смотрела вниз. Совершенно беззащитный город замер под кристально чистыми небесами.

Ники и Винсент встретили нас в аэропорту. Взяв меня под руку, Ники подала свежий номер утренней газеты, трепетавшей на ветру, как флаг. Новость сама бросалась в глаза: «Сектанты угрожают школам». Статья Салли Шимады.

Карл махнул рукой, показывая в дальний конец парковочной площадки, где стоял его «Гранд-Чероки»:

— Я поеду с вами. Полный привод и полный бак.

Карл стоял перед нами, как всегда, в белой, застегнутой на все пуговицы рубашке, круглых совиных очках и форме «хаки». Казалось, он готов на все и тверд как камень. Я чувствовала, как внутри поднимается волна благодарности и восхищения этим человеком.

— Нет. Вам нужно покинуть город.

Карл начал было протестовать, но я не слушала.

— «Оставшиеся» знают, где вы живете. Уезжайте куда-нибудь.

Взглянув на Ники, он отдал ключи от машины. Затем, положив руку на мое плечо, твердо проговорил:

— Ничего не бойся.

В его голосе было ощущение силы. Забрав ключи, Брайан развернулся и потащил меня к машине, коротко бросив через плечо:

— Спасибо!

К дому Табиты мы поехали через Сан-Марко, мимо «американских горок» на западных склонах Камино-Сиело. Выехав на лишенный зелени перевал, бросили взгляд на открывавшуюся панораму. Я задумалась: где теперь Пэкстон? Успел ли он связаться с Шенил Вайоминг и передать сигнал к началу атаки?

Выкрутив баранку до упора, Брайан свернул на изрезанную канавами дорогу к дому Табиты. Погазовав в горку, он остановился, не желая обнаружить себя раньше времени. Дотянувшись до заднего сиденья, Брайан расстегнул молнию на рюкзаке и вытащил пистолет.

— Откуда это?

Брат передернул затвор.

— Взял у Марка. Федералы вернули ему личное оружие. Теперь оно у меня. — Открыв дверь, он распорядился: — Держись сзади.

Мы подошли к двери. Сердце в моей груди оглушительно билось. Брайан поднял оружие и, набрав в легкие побольше воздуха, повернул ручку замка.

Нас встретило полное спокойствие. Тишина резко контрастировала с воем ветра снаружи дома. Задержавшись на пороге, секунду Брайан прислушивался, а затем решительно вошел в комнату.

И тут же остановился. Стены были покрыты ужасными, выполненными в черно-белых тонах рисунками. Со стен эсхатологическая живопись Табиты расползалась на пол и потолок, заполняя каждый дюйм. Я видела, как брат с отвращением уставился на картину, изображавшую антихриста, в голову которого с размаха всадили топор.