Ожерелье

— Я просто хочу поблагодарить агента Паппаса, — произнесла она и кивнула Роберту. — Когда я сказала ему, что считаю Курта Янсена невиновным, он не стал разубеждать меня. Его не волновало, что эта информация может выставить его не в лучшем свете. Он понимал, что все мы совершаем ошибки.

Она сделала паузу.

— Моя ошибка стоила Эми жизни.

Когда Сьюзен осознала всю правду этих слов, она тяжело вздохнула. И продолжила:

— Но теперь я сделала все, чтобы загладить свою вину. И агент Паппас тоже…

Она посмотрела прямо в одну из телекамер:

— Курт, когда вы увидите это видео, я просто хочу, чтобы вы знали, что мне очень жаль. Из-за меня вы потеряли двадцать лет своей жизни и пережили бог знает какой ужас. Тот факт, что вы не ненавидите меня сейчас…

Она почувствовала, что на глаза набегают слезы, но решила взять себя в руки и продолжить:

— Вы лучший человек, которого я когда-либо встречала.

Сьюзен повернулась к Лизе.

— И я хочу извиниться перед вами. Я так ошибалась насчет вашего брата.

Лиза снова расплакалась и крепко обняла Сьюзен.

* * *

Пока Сьюзен говорила с журналистами, вся страна начала присоединяться к прямым эфирам репортажа из Северной Дакоты.

Чтобы начать субботний вечер, Ленора заскочила в бар «Ворона» пропустить пару кружек пива. Теперь она сидела широко раскрыв глаза, уставившись в старый телевизор над барной стойкой, вместе с барменом, официантками и другими посетителями.

— Я просто счастлива, что мы спасли жизнь невиновного человека, — сказала Сьюзен в экране телевизора.

Ленора была так ошеломлена, что кружка с пивом выскользнула из ее рук и упала на пол.

* * *

В пятистах километрах на запад, в Тамараке, Эмили бросала на заднем дворе дома на Эш-стрит, 89 теннисные мячики своей собаке. Мама Эмили сидела в гостиной в шоке и смотрела телевизор.

— И мы остановили моего бывшего мужа, чтобы он не смог причинить никакого вреда невинным детям, — продолжала Сьюзен.

На другом конце города в своей комнате, скрестив ноги, на кровати сидела Кира и смотрела, как на экране телефона Сьюзен говорит:

— Благодаря действиям агента Паппаса и храброй молодой девушки из Тамарака, штат Нью-Йорк, по имени Кира Андерсон…

Кира приложила руку к сердцу.

Тем временем в Северной Дакоте, стоя на ступеньках тюрьмы, Сьюзен посмотрела на телекамеры и репортеров и произнесла:

— Моя любимая дочь Эми наконец-то может покоиться с миром.

Эпилог. День нового года

Четыре недели спустя, в первый день нового года, федеральную тюрьму Ходж-Хилс покрыл снег.

Заборы из колючей проволоки и голые холмы оделись в белое. На крышах зданий и сторожевых башен лежали двухметровые сугробы снега. Было четыре часа — время дневной поверки, — так что все заключенные вернулись в свои камеры. Снаружи было тихо.

Открылась боковая дверь административного здания, и оттуда появился Курт Янсен в сопровождении начальника тюрьмы Томея. Курт был одет в гражданскую одежду — синие джинсы и тонкую зеленую парку. Он нес небольшой чемодан, ненамного больше рюкзака, со всеми вещами, которые у него были. Большую часть он раздал парням в блоке смертников.

Курт посмотрел в небо и моргнул. Впервые за двадцать лет он ощущал свободу. Он поставил свой чемодан на землю и протянул руки, ловя снежинки.

Затем он увидел свою сестру Лизу, бегущую к нему.

Курт протянул к ней руки.

* * *

На севере штата Нью-Йорк тоже валил снег, Роберт и Сьюзен ехали на кладбище.

Роберт остановился на неделю или около того в мотеле «Колесо фургона» на шоссе 9N. Вчера они полночи гуляли вдоль Гудзона, болтали обо всем на свете, начиная с детства. А когда добрались до моста через водопад, то поцеловались. Это было чудесно, за исключением того, что она разрыдалась и никак не могла остановиться. Она так боялась, что он испугается и убежит. Но Роберт просто стоял и обнимал ее, и наконец она успокоилась, а потом они снова поцеловались, и этот поцелуй был еще слаще.

Дальше поцелуев они решили пока не заходить. Она все еще была нездорова. Вернувшись домой из Северной Дакоты, она записалась на прием к психотерапевту в Гленс-Фолсе, которого порекомендовала Терри.

И возобновила свои походы в церковь к пастору Парсонс пару раз в неделю. В прошлое воскресенье, вечером, они почти час просидели вместе, не разговаривая ни о чем, — просто молчали и дышали под сводами темной церкви.

Мама Сьюзен, конечно, очень хотела, чтобы они с Робертом уже начали официальные отношения. Ленора продолжала шептать Сьюзен: «О боже, он такой красивый».

Теперь, когда Сьюзен и Роберт вместе ехали на кладбище, Ленора сидела на заднем сиденье. Она спросила:

— Вы слышали сегодня Румпеля? Он мурлыкал так громко, что я подумала, что это автомобильный мотор.

Кира, сидевшая рядом с Ленорой, ответила:

— Да, для четырнадцатилетнего кота он довольно крутой.

Ленора рассмеялась. Кира проводила рождественские каникулы в Лейк-Люцерне, и мама Сьюзен влюбилась в нее, увидев в ней родственную душу, жаждущую свободы. Она даже грозилась сделать такую же татуировку в виде пламени, как у Киры.