Ожерелье богини Кали

И тут же получил очевидный ответ на свой вопрос: налево от лестничной площадки уходил полутемный коридор, вдоль стен которого стояли раскрашенные деревянные статуи, изображающие забавных обезьян в старинных воинских доспехах и ярких нарядных одеждах восточных вельмож.

Шерстоухов пошел по этому коридору, с любопытством оглядываясь по сторонам.

Деревянные обезьяны были сделаны с большим мастерством. Ни одна из них не повторялась, у каждой было собственное выражение, собственное настроение – гнев и обида, зависть и насмешка, коварство и хитрость. Здесь были важные, напыщенные обезьяны в роскошных генеральских доспехах, обезьяны-офицеры и рядовые воины, были обезьяны-слуги и обезьяны-придворные. На видном месте красовалась статуя обезьяньего царя.

Кроме статуй, на стенах висели восточные гравюры и картины, изображающие войско обезьян в походе и сражение этого войска с армией демонов.

Пройдя до конца этого коридора, Шерстоухов, как было сказано, повернул налево и оказался в большом, просторном зале с высоким потолком.

Здесь были расставлены и развешаны доспехи японских самураев.

Ну да, старичок говорил о зале самураев…

Каждый мужчина в глубине души – ребенок, и капитан невольно загляделся на рогатые самурайские шлемы, на панцири, покрытые искусной резьбой, на длинные японские мечи-катана и короткие кинжалы-вакидзаси, на женские кинжалы кайкэны, на боевые веера со стальными спицами, копья с длинными широкими наконечниками, боевые трезубцы и другие экзотические виды оружия.

Капитан не просто так разглядывал это оружие.

Он думал о том, что в этом музее хранится множество опасных предметов, созданных специально для убийства. Почему же неизвестный злодей предпочел всему этому разнообразию такой безобидный на первый взгляд предмет, как шелковый платок?

У него для этого должна быть какая-то веская причина…

Впрочем, на все эти размышления ушло не больше минуты.

Капитан подошел к двери, на которой была медная табличка:

«Директор музея А. К. Мынбаев».

Шерстоухов постучал в дверь, услышал из-за нее невнятный ответ и вошел в кабинет директора.

Этот кабинет был заставлен всевозможными восточными редкостями и экзотическими предметами. На самом видном месте красовалась раскрашенная статуя самурая в полном комплекте боевых доспехов, позади нее, у стены, стоял резной индийский сундук из красного дерева, рядом – черный японский лаковый шкафчик, за ним – китайская расписная ширма с танцующими журавлями и крадущимися тиграми, на низком резном столике стояла деревянная статуэтка, изображающая шестирукого Шиву, рядом – медное изображение лежащего Будды с невозмутимым выражением лица.

На стенах висели восточные гравюры и китайские шелковые свитки с живописными изображениями цветов и птиц, огнедышащих драконов и зеркальных карпов.

В центре этого кабинета стоял письменный стол из черного дерева, за которым величественно восседал человек с наголо выбритой головой и невозмутимым восточным лицом, чем-то немного похожий на статую Будды.

Шерстоухов подумал, что этот человек как нельзя лучше подходит к этому кабинету и ко всему музею.

– Я вас слушаю, – проговорил хозяин кабинета, чуть заметно опустив веки.

– Капитан Шерстоухов, отдел по расследованию особо тяжких преступлений. – Капитан предъявил свое удостоверение.

– Абдулла Каримович Мынбаев, директор этого скромного музея, – представился в ответ восточный человек. – И что же могло привести к нам сотрудника такого серьезного отдела? У нас место тихое, сотрудники безобидные, никаких преступлений в стенах нашего музея не происходило, не говоря уж об особо тяжких… все особо тяжкие преступления, о которых нам известно по долгу службы, случились пятьсот лет назад или больше, так что вас они вряд ли интересуют…

– Я разыскиваю в связи с серьезным преступлением одну вашу сотрудницу, – проговорил капитан. – У меня имеется ее подробное словесное описание. Это женщина средних лет, среднего роста, среднего телосложения, с крашеными волосами.

– Трудновато определить ее по такому описанию! Под него подходит половина моих сотрудниц!

– Постойте! – перебил директора Шерстоухов. – Есть одна особая примета. У нее на левой щеке крупная родинка!

– Родинка на левой щеке? – переспросил директор. – Так это Марианна Вячеславовна!

– Марианна Вячеславовна? А дальше?

– Марианна Вячеславовна Горобец, – продолжил директор. – Старший научный сотрудник отдела средневековой индийской культуры. Очень серьезный, авторитетный сотрудник, прекрасный человек, не могу себе представить, чтобы она была замешана в какое-то преступление, тем более особо тяжкое.

– Я ни в чем ее не обвиняю… пока, – поспешил заверить директора Шерстоухов. – Мне нужно с ней просто поговорить, возможно, она является свидетелем по очень важному делу.