Ожерелье из золотых пчел

– Я одна не понимаю, что происходит? – шепотом спросила меня стоящая рядом Изольда.

– Я тоже ни фига не поняла, – прошелестела Рая, но мужик цыкнул:

– Тихо! Не разговаривать!

Повернулся к капитану:

– Далеко до твоего места?

– Минут тридцать.

Димитрос автоматически рулил, а сам лихорадочно искал выход. Море бороздили яхты и моторки. Но как им посигналишь?

Бросить руль, прыгнуть на мужика – сидит-то рядом. И он тут же нажмет на спуск.

– Мне что-то голову напекло. Могу я уйти вниз? – вдруг умирающим голосом простонала Машка.

Я поняла ее маневр: мы мобилы сдали, но пацанка-то – нет. И если пойти вниз, взять ее телефончик…

– Только если на дно, – угрюмо процедил мужик. – Там охладишься.

Настаивать Машка не стала.

Меня трясло то ли от страха, то ли от перегрева: мы стояли на самом солнце. В кино мне всегда казалось: как так, куча народа не может обезоружить одного преступника. А как его обезоружишь? Кинуть в голову валяющийся на палубе черпак и наброситься всем скопом? Но пулю не опередишь. Скольких он перестреляет? Тут живот свело так, что я поняла: идти на амбразуру не готова. Следующие полчаса я провела в каком-то тяжелом полусне: сознание отключилось, не желая обрабатывать поступающую информацию.

– Здесь, – наконец сказал Димитрос и заглушил мотор. Вдалеке зеленели две горы, похожие на каменные рога Священного быка в Кноссе. Мимо проплыл туристический теплоходик с громко ухающей музычкой. Какая-то девчонка помахала нам из своей другой жизни.

– Учти, место примерное. Могу ошибиться. И еще – нужен акваланг. А у меня его нет, – сказал Димитрос, спуская якорь.

– Не засирай мне мозги, сопляк. Я все про тебя знаю. Нырнешь без акваланга. Достанешь цацки. После этого – катитесь.

Даже я понимала, что катится такой отморозок никому не даст.

– Но без пояса с грузилами я точно спуститься не смогу. Он лежит на носу, – возразил Димитрос.

План был такой. Уйти с поясом под воду. Там постараться вытащить свинцовую чушку с ремня. Всплыть с другой стороны. И напасть сзади.

Димитрос достаточно жил на острове и знал: такой, как этот, их не отпустит. Вон в его болтающейся за яхтой моторке стоит канистра. В ней наверняка бензин. Перестреляет всех и яхту подожжет. Только как сделать так, чтобы он не успел выстрелить?

Хлыщ тоже думал. Он понимал, что грузила – это оружие. Вдруг пацан не так сильно привязан к девчонке? Наделает глупостей. А вокруг шныряют яхты. Не разойдешься. Дурацкая вышла затея. Слишком много народа. Был бы мальчишка только с этой девахой – вообще без проблем. Еще и с девахой напоследок можно…

– Я иду за поясом? – переспросил Димитрос.

Над судном повисла пауза, наполненная веселой музычкой с трюхающего вдалеке теплоходика.

«Загнать этих лишних, что ли, в кубрик и там перестрелять? – лихорадочно соображал Хлыщ. – Пусть пацан реально пересрет. Посговорчивее будет».

И кивнул сбившимся в кучку теткам:

– Вы все! Марш в каюту!

…Мне очень не понравился холодный прищур его глаз. Обычно участь ненужных свидетелей печальна.

Машка рассудила так же. Она вдруг шагнула вперед и вкрадчиво сказала:

– Погоди. А если я предложу тебе что-то получше, чем какой-то затонувший корабль? В обмен на наши жизни?

Все, включая мужика, уставились на Машку в недоумении.

– Что ты можешь предложить? – хмыкнул он.

– То, что легко продать, в отличие от старого клада, с которым ты намучаешься. Антикварка – тяжелый товар. Даже если удастся что-то со дна поднять, а это не факт.

Хлыщ про себя с бабенкой согласился. Со старыми цацками может выйти непруха. Тут надо знать надежного барыгу. Самым надежным на острове был Ионидис. А в Афинах для него – темный лес.

– Хорош сиськи мять! Что у тебя есть? – процедил сквозь зубы Хлыщ, дивясь людской тупости.

Как можно не понимать, что теперь он возьмет все? Палец ей щипцами зажмет. Или шейку рукой придавит, чтобы не вздохнуть. И выложит как миленькая без всяких условий. Перед смертью.

Димитрос тоже не понимал, о чем толкует Машка. А главное – зачем. Нет на судне ничего ценного, да и не будет такой торговаться. Но Машка держалась уверенно.

– Расклад такой, – сказала она. – Про это никто не знает. Возьмешь и тихо на своей моторке отчалишь – никто и не узнает. Пока хозяин хватится, ты уже с острова свалишь. Но если оставишь тут гору трупов, тебе не выбраться. Свои же вычислят. Мы обещаем про тебя молчать.

– Прямо как могила? – хмыкнул Хлыщ. Он никогда не забывал наказ учителя.

– Объясняю. Мы тут солидные люди с солидной репутацией. Полиция узнает – затаскает. Пока разберутся! Не отмоешься. Улетим с острова еще вперед тебя. Живые мы тебе выгоднее, чем мертвые. Идет?

– О чем базар? – потерял терпение Хлыщ.

Он отметил, как похоже уговаривают его эти русские тетки.

– Сейчас покажу.

Машка шагнула к трапу в каюту.

– Э! Ты куда?

– Не бойся, у меня там нет пистолета. И мобилу я тебе отдала.

Хлыщ подхватил Алекс и, по-прежнему уставив дуло ей в бок, подошел к трапу понаблюдать, что будет делать Машка.

«Весь план мне испортила, – вздохнул про себя Димитрос. – Теперь он точно всех убьет».

– Подождите одну минуту! – крикнула снизу подруга.

Мы вытянули шеи.