Ожерелье из золотых пчел

– Климена! Мне так и сказали, что ты поехала в сторону мастерских. А к кому еще ты могла здесь пойти?

В голосе командующего флотом прозвучала ревнивая нотка, и это неожиданно ее порадовало.

А Радамант уже серьезно добавил:

– У нас проблемы на Тире. Извини, Феодокр! Надо срочно обсудить.

– Конечно, – почему-то отвел глаза мастер. – У меня тут полно дел с кубками для Игр, – и добавил, глядя на Климену: – От своего решения я не отступлю.

– О чем это он? – спросил Радамант, когда они шли к его повозке.

– Боится за Мину, – отмахнулась Климена. – Что там на Тире?

– Пришло судно. Гонец рассказывает: из вершины горы пошел дым. Люди перепугались. Требуют принести настоящие жертвы мужским богам.

– Овец? Оленей?

Командующий флотом помолчал:

– Они хотят человеческую жертву.

– Что?! Человеческих жертв не было в царстве с тех пор, как правят Миносы.

– Знаю, – сказал он. – Но и таких страшных знаков не было. Я поеду туда, попытаюсь усмирить народ. Человеческих жертв мы не допустим, но что-то нужно им разрешить. Бык. Пусть принесут в жертву быка.

– Нет, – сказала Климена. – Я сама туда поеду.

– Ты не можешь! Там восстала чернь: микенцы, африканцы, египтяне. Для них кровавые жертвоприношения – обычное дело. Ты их не вразумишь! Это опасно.

– Я возьму Яра. А вы с Гупаном должны найти преступников здесь. Потеряем Тиру – потом вернем. Потеряем Кносс – потеряем царство. Не спорь. В конце концов, я – Верховная жрица.

И, уже выходя из повозки у самой площади, Климена обернулась:

– Богиня Рея подарила мне снадобье, которое дает власть над царством. Выпить надо в последний день Игр. Я спрятала его в спальне на столе среди других благовоний. На нем нарисована пчела.

– Зачем ты об этом рассказываешь? – вскричал Радамант. – Зачем ты говоришь об этом даже мне?

– Кому-то же я должна доверять, – нежно коснулась Климена его плеча.

А когда повозка Радаманта скрылась из глаз, почувствовала себя мерзкой обманщицей. Нет ничего подлее – проверять на верность старых друзей. Хуже была только мысль: а вдруг все эти беды – расплата за ее тяжелый грех?

Нежданный попутчик

Через несколько часов Климена стояла на причале. Яр опаздывал. Старший матрос уже застыл наготове у паруса, гребцы сели на весла.

Вдруг в конце набережной показались двое. Один, безусловно, сам капитан. Но рядом с ним катилась маленькая толстенькая фигурка.

– Сюрприз! – просиял Яр навстречу жрице, похлопывая Пелопса по плечу. – У тебя будет веселый спутник! Он сам напросился!

Поэт Пелопс тоже улыбался, но чувствовал себя в роли сюрприза куда менее уверенно.

– Зачем тебе плыть на Тиру? – нахмурилась Климена. – Там сейчас не до стихов.

– Надоело быть шутом, – развел толстенькими ручками Пелопс. – Хочу написать что-то большее. Хроники нашего царства. Для этого мне нужно видеть все своими глазами.

– Хроники? Никто не пишет их в стихах.

– Вот! Хочешь стать знаменитым – делай то, чего не делал никто. Я еще прославлю тебя в веках!

– Да пусть плывет, – вступился за друга Яр. – Мы идем на Тиру с пустыми трюмами. А вот назад…

– Ничего, я круглый, закатите меня под ноги гребцам, – быстро предложил Пелопс.

Климена рассмеялась. Дело было решено.

Сейчас она сидела на корме. Слушала, как трещат паруса под веселым попутным ветром. И думала, что теперь ее простенькая хитрость – подарок от бога обмана – может и не сработать.

Каждому из близких друзей она рассказала, что хранит пузырек с зельем от богини Реи, но всем указала разное место. Осталось посмотреть, какой из них пропадет.

Теперь Пелопс выбывал из игры. Климена посмотрела на поэта, взахлеб рассказывающего что-то стоящему у руля Яру, и впервые подумала, что почти ничего о нем не знает.

…Галий привел Пелопса в их компанию, когда тому едва исполнилось шестнадцать.

– Послушайте, какие смешные стихи сочиняет мой родственничек! – представил он толстенького мальчишку, так непохожего на критские идеалы красоты. – Давай, прочти что-нибудь жрице!

Но Пелопс только смотрел на Климену, застыв неотесанной глыбой – о, как она была тогда хороша! – пылал румянцем и молчал.

– Налейте ему чашу вина для смелости! – улыбнулась Климена.

– Чаши не хватит. – Глаза мальчишки вдруг вспыхнули лукавым огнем. – Боюсь, моя смелость осела на самом дне этой бутылки!

Все засмеялись. И он остался в компании, вызывая во время застолий гомерический хохот: юный стихоплет великолепно пародировал напыщенных членов совета, членов их веселого кружка. Только Климена избежала его острого языка.

Он влюбился в нее сразу. Ходил за ней тенью, заглядывал в глаза, бегал за водой, подавал платок. Климена смеялась:

– Хочешь наняться ко мне в служанки?

Тогда он пропал и появился на очередном сборище через неделю – толстый, бледный, дрожащий.

– Я написал тебе элегию! – заикаясь, сказал Климене.

– Прочитай! – закричали все.

Это были любовные стихи. Очень восторженные. Очень страстные.

– Спасибо. Так мило, – сказала Климена, пряча улыбку.

Радамант засмеялся первым:

– Ничего себе у мальчишечки мечты!

Остальные тоже захохотали.

Пелопс хотел убежать, но Галий схватил его за плечо: