Ожерелье королевы

— Но каким же образом? Сударь! Скажите мне все, что может меня успокоить.

— Вот каков ход моих рассуждений: графиня де ла Мотт жила на улице Сен-Клод…

— Я знаю, знаю, — покраснев, сказала королева.

— А господин Калиостро живет как раз напротив нее.

— Так вы предполагаете…

— ..что существовала какая-то тайна то ли для одного, то ли для другого из соседей, и тайна эта должна принадлежать и тому, и другому… Но простите, сударыня, подходит время, когда я жду в Париже господина Калиостро. Я ни за что на свете не согласился бы отсрочить наши объяснения.

— Идите, идите, и еще раз будьте уверены в моей признательности.

— Вот и начинается мое торжество! — вся в слезах, воскликнула королева, когда де Крон удалился. — Я прочитаю мою победу на всех лицах! И только лицо друга, которому я жажду доказать, что я невиновна, только это лицо я не увижу!

А тем временем де Крон примчался в Париж и проехал к себе, где его поджидал Калиостро.

Калиостро обо всем узнал накануне. Он отправился было к Босиру, убежище коего было ему известно, чтобы уговорить его покинуть Францию, но по дороге увидел, что он сидит в двуколке между двумя агентами. Олива, глубоко пристыженная и горько плакавшая, пряталась в глубине двуколки.

Босир увидел во встречной почтовой карете графа и узнал его. Мысль, что этот таинственный и могущественный вельможа сумеет как-нибудь помочь ему, вытеснила все мысли о том, чтобы никогда не покидать Оливу.

Он возобновил разговор о бегстве, которое ему уже предлагали агенты. Агенты взяли пять луидоров, которые у него были с собой, и отпустили его, несмотря на слезы Николь.

Обнимая свою любовницу, Босир шепнул ей на ухо:

— Надейся. Я сделаю все, чтобы спасти тебя. И он бодро зашагал по направлению к дороге, по которой ехал Калиостро.

Калиостро остановился: ему уже не нужно было ехать к Босиру, так как Босир возвращался. Было целесообразно подождать Босира на случай, если тому вздумается побежать за ним.

Калиостро уже целых полчаса поджидал Босира на повороте, когда увидел, что к нему приближается бледный, запыхавшийся, полумертвый злополучный любовник Оливы.

При виде остановившейся кареты Босир испустил радостный крик, подобно потерпевшему кораблекрушение, который дотронулся до спасительной доски.

— Что случилось, дитя мое? — спросил граф, помогая ему влезть к себе в карету.

Босир рассказал Калиостро всю свою плачевную историю — тот выслушал ее молча.

— Она погибла, — произнес он, когда Босир кончил.

— Спасите ее! Спасите!

— Мне очень хочется попытаться это сделать, но это будет зависеть от вас, Босир.

— Требуйте у меня мою жизнь!

— Столь многого я у вас не потребую. Возвращайтесь в Париж вместе со мной, и если вы будете точно выполнять мои распоряжения, быть может, мы и спасем вашу любовницу. Я ставлю только одно условие.

— Какое, сударь?

— Это я скажу, когда мы приедем в Париже ко мне.

Час спустя Босир за пятьдесят луидоров купил у агентов возможность поцеловать Николь и прошептать ей на ухо советы графа.

Больше Босир не появлялся: карета Калиостро увезла его в Париж, где должно было произойти много событий.

Вот что необходимо было сообщить читателю, прежде чем показать ему Калиостро, беседующего с де Кроном.

А теперь мы можем ввести его в кабинет лейтенанта полиции.

Глава 33. КАБИНЕТ ЛЕЙТЕНАНТА ПОЛИЦИИ

Де Крон знал о Калиостро все, что опытный лейтенант полиции может знать о человеке, проживающем во Франции, а этим немало сказано. Он знал его имена в прошлом, знал все его тайны алхимика, магнетизера и прорицателя; он знал его претензии на вездесущность и вечное возрождение; он смотрел на него как на самозваного вельможу.

Де Крон чувствовал преимущество своего положения и ждал момента, чтобы этим воспользоваться. Калиостро чувствовал затруднительность своего положения и ждал момента, чтобы из него выйти.

Де Крон принял графа как человек, который ощущает свою значительность, но который не желает быть невежливым по отношению к кому бы то ни было, даже и по отношению к феномену.

Калиостро следил за собой. Он только хотел остаться большим вельможей

— это была его единственная слабость.

— Граф, — обратился к нему лейтенант полиции. — Вы просили у меня аудиенции. Я для этого приехал из Версаля.

— Я полагал, что для вас будет небесполезно расспросить меня о том, что происходит.

— Расспросить вас? — произнес представитель власти, разыгрывая удивление. — Но о чем и в качестве кого?

— Вас очень беспокоят графиня де ла Мотт и исчезновение ожерелья, — откровенно сказал Калиостро.

— Быть может, вы нашли его? — почти насмешливо осведомился де Крон.

— Нет, — спокойно ответил граф. — Но если я и не нашел его, то, по крайней мере, я знаю, что графиня де ла Мотт жила на улице Сен-Клод.

— Напротив вас, мне это тоже известно, — вставил представитель власти.

— В таком случае вам известно и то, что делала графиня Де ла Мотт… Не будем больше об этом говорить.

— Нет, напротив, поговорим об этом, — с равнодушным видом сказал де Крон.