Ожерелье Мадонны. По следам реальных событий

Я понадеялся, что легкий удар молотком по пальцу прервет эту супружескую перебранку, эту крупицу реальности в романтической картине совместной жизни. И правда, мягкая головка халтурно сделанного шурупа повернулась не туда, и все началось сначала.

Ты вернула кассету? — спросил Саша, поглаживая отшлифованную еловую доску (в которой чаще, чем в других, заводится гниль).

Хотелось бы, чтобы с этого момента ты сам возвращал свои мерзости. Хватит с меня насмешливых взглядов и грязных комментариев в видеотеке.

Выдумываешь. Это же их работа. Они живут за счет этих фильмов. И ты не одна. Сашенька остановил ногой мяч, медленно закатившийся в мастерскую, и носком ботинка вернул его раскрасневшемуся малышу, подбежавшему к входу. Впрочем, душа моя, твое чиччолинистое личико не рифмуется с «Днем жизни» или «Выбором Софи».

Нахал, — весело рассмеялась Златица и притворно погрозила ему окровавленной пилой.

Сегодня утром меня разбудил телефон (ты уже вышла к малышке), и какой-то мужской голос молчал в трубку (хотя я, по крайней мере, трижды заклинал «алло»), и только потом связь прервалась. Я ждал с трубкой в руке, но ничего не произошло…

А сам ты не догадался, например, ее положить? Может, перезвонили бы?

Не отвлекай меня своими шуточками. Я тебя спрашиваю, что ты об этом знаешь.

О звонке? М-м-м… Я и не знаю, с чего начать.

Слушай, я против условностей… Но раз уж мы поженились, было бы неплохо узнать о тебе больше. Если это не слишком действует на твои эмоции.

Как ты догадался, что звонит мужчина, если он молчал? Не знала, что ты ясновидящий. Может быть, ты мог бы разыскивать пропавших без вести?

Узнал по дыханию. Женщины не так дышат.

Ах, как ты легко меня поймал. Должна сказать, у тебя на это талант. Почему бы тебе не попробовать заработать на нем? Может, мы когда-нибудь вспомним об этом, о твоем первом чуде? То есть, о первых признаках твоего безумия.

Резиновый мяч опять влетел внутрь и сбил консервную банку с гвоздями.

Смотри, куда бьешь, — прикрикнул Сашенька на мальчика. Похоже, тебе сегодня очень весело, — не глядя на нее, сказал он и принялся собирать рассыпанные гвозди обломком магнита. Но хочу, чтобы ты знала, что я все еще существую.

Серьезно? — подбоченилась жена. — Иногда для существования нужно немного больше, чем примитивная паранойя. Ты прекрасно знаешь, что я не отхожу от ребенка, так куда же мне… И, чего это ты взялся уродовать колыбельку, ведь знаешь, что это подарок Анны, она наверняка заметит.

Теперь еще скажи, что я бездушный, что я вообще недочеловек. Почему этот день должен быть другим?

Только попробуйте еще раз, — закричала Златица на детей, — я на вас нажалуюсь. И выбросила мяч наружу тем неловким движением, которое выдает человека, боящегося мяча.

Не переживай, — примирительно сказал Саша, я не брошу, пока не закончу. Вот увидишь, покрою ее позолотой.

Златица устало опустилась на старую автомобильную покрышку. (Уверен, молодая пара страдала от того, что бывшее убежище превратилось в чистилище для хобби, а не в замечательный гараж, где мрачные выхлопные газы истребляют пауков.)