Ожерелье Мадонны. По следам реальных событий

Златица:Я тебя вспомнила, только в другом фильме… Название сам придумай. Вроде как бедная косоглазая девочка пригласила одноклассников на свой день рождения, но все ее проигнорировали и отправились к маленькой богачке, а когда бедняжка увидела, что ничего не получится и никто не придет, спрятала свое личико и руки в мисочке с рисом.

Верим:А причем тут я? Как это со мной связано?

Златица: Я думала, ты такой же, как все. Ты бы точно ушел к равнодушной богачке, не раздумывая, разве не так? И только я пришла бы к убогой, вытащила бы ее голову из рисовой каши и кончиком языка облизала бы ее заплаканные щеки…

Верим:Ты, со своим огромным ртом!

Златица (кричит ему): Подожди, принеси мне стакан воды!

Верим останавливается перед открытым окном. Отодвинул занавеску, заметил в общем дворе симпатичного мальчика, который восторженно, почти эпилептически, прыгает с ноги на ногу, распевая бессмысленные фразы.

Ладислав (за сценой): Эй, ты куда?

Ладислав окликает Верима из полумрака кухни, сидя в тени опущенных жалюзи и выпивая. Верим вздрагивает, привыкает к полумраку, смотрит. (Похож ли я на албанца, не знающего, что он албанец, на террориста, который живет по соседству?)

Верим:Да я, это… За водой. Златице.

Ладислав:Давай, давай сюда. У тебя вид человека, наступившего на говно. Ты что, вправду в говно наступил?

Верим:Да нет.

Ладислав: А ты кто Златице? Парень?

Верим:Нет, ничего такого. Просто друг.

Ладислав:Иди сюда и не морочь мне голову. Какой еще друг?! Мужчина не может дружить с женщиной… Если только ты не двустволка. А?

Верим:Нет.

Ладислав:Конечно, вижу я, что не такой. Это ты неплохо придумал. Всё друг, друг, а потом, хвать девушку за руку и в кусты! А? Что, я насквозь тебя вижу, да?

Раздается звонок.

Верим:Пришел кто-то.

Ладислав:Плевать. Я никого не жду. Уйдут. Наверняка свидетели Иеговы… А ты не дергайся.

Слышно, как кто-то царапается в дверь. Потом просовывает под нее бумаги.

Верим (поднимает лист): Почтальон.

Ладислав:Брось. Это счета. Мне никто не пишет. А кто вообще еще пишет? Есть телефон. Кто знает, что еще придумают. Письма станут совершенно излишними. Медленными. Никто больше не поймет романы в письмах.

Верим:Знаете, мне домой пора.

Верим останавливается. Кран удушающе подтекает.