Ожерелье Онэли

Хотя пыль застилала дорогу и дышать через платок становилось все труднее, он пополз вперед. Ветер стал утихать. Принц вытер ладонью запорошенные глаза и огляделся. Он увидел, что плотная завеса из пыли и песка остается за спиной. Впереди, прямо перед ним был открыт вход в усыпальницу. Хельви поразился, до чего он велик и заметен. Видно, защищавшее его заклятие было снято. Теперь сюда мог попасть кто угодно. Покрепче перехватив рукоятку меча, который болтался в ножнах, — принц нырнул в пещеру. Он не мог заметить, что чья-то одинокая тень спустя пару минут последовала за ним…

Алхин, которого начавшийся ураган смел с коня и протащил несколько шагов по сухой траве, потерял сознание на несколько секунд, однако годами тренированное в походах тело было прекрасно приспособлено к экстремальным ситуациям. Именно поэтому Вепрь, придя в себя, обнаружил, что перед обмороком успел сгруппироваться, и поэтому, кажется, руки и ноги целы, только голова немного пострадала — не носивший шлема алхин сильно рассек левую скулу и ухо о какой-то камень или корень. Песок тут же залепил рану, и хотя было больно, этот человек умел терпеливо переносить и более сильные страдания. Так что вытираться он до времени не стал, да и перевязывать рану тоже. Следовало срочно выбраться из пыльного месива. Ни Меч королей, ни цепочка гриффонов не умели или не хотели помочь ему в этом деле. Хорошо хоть в реку не упал, мрачно подумал алхин, цепляясь руками за траву и какие-то тонкие деревца. Шквалистый ветер рвал ему волосы и засыпал глаза пылью. Однако даже в этом ослепшем состоянии Вепрь каким-то седьмым чувством, которое, как известно, развито у алхинов при помощи специальных практик, ощутил движение рядом. Нечеловеческим усилием он собрался и прыгнул против ветра.

Прыжок, конечно, получился так себе, но алхин схватил рукой что-то теплое. Непродолжительная борьба окончилась полной победой человека. Он подмял под себе чье-то хрупкое тельце, протер глаза и уставился на предполагаемого противника. При этом рот Вепря непроизвольно открылся, и в него тут же забился песок.

— Наина! Ты здесь откуда?

— Привет. Оттуда. — И гарпия на полном серьезе указала тонким пальчиком с длинным загнутым когтем в небо.

— Ты прилетела… Ты на стороне наших врагов?

— Перестань сжимать мне горло, — оскалилась Наина. — Если бы я была на стороне врагов, мы бы уже не разговаривали.

— Ты видела мальчишку?

— Волнуешься за него? Он пошел прямо в пещеру, наш храбрый герой.

Алхин скатился с гарпии, которая с улыбкой, обнажавшей клыки, следила за человеком. Что ж, значит Хельви решил все-таки довести дело до конца. Да, ему, Вепрю, не к лицу валяться на травке и глотать песок. Человек покосился на гарпию — не опасна ли встреча с ней? Не более опасна, чем все кругом, сам себе ответил алхин и усмехнулся. Однако без помощника он будет долго добираться до этой проклятой усыпальницы, а время сейчас дорого. В конце концов, у него еще будет время выяснить, зачем Наине понадобилось возвращаться за людьми, только бы выбраться из урагана.

— Пойдешь со мной за Хельви? Этот добрый старикашка Раги Второй обещал мне все сокровища усыпальницы. Помнится, там были красивые платья — мне они никак не подходят, а вот тебе будут в самый раз. Договорились?

— Наш принц смел, а ты, я смотрю, еще смелее, ли это природная наглость — лежать рядом с голодной гарпией и предлагать ей какие-то тряпки? — Наина усмехнулась, но ее желтые глаза, в которые, казалось, песок не попадал вовсе, блеснули.

— Я предлагаю не какие-то тряпки, а прекрасные платья. Я уже говорил тебе, что ты выглядишь в них как королева?

Комплимент был из разряда тех, что алхин делал кухаркам придорожных трактиров в королевстве Синих озер, чтобы получить суп погуще. Однако на гарпию, которая была, видно, не избалована выражениями восторга, он произвел сильное впечатление. К изумлению Вепря, она смутилась и едва ли не покраснела. Утверждать это алхин не брался, потому что его слепил песок. Поняв только, что стрела попала в цель, он решил закрепить успех.

— В какую сторону ползти? — деловито обратился Вепрь к гарпии…

Меньше всего на свете Базла интересовали проблемы, связанные с освещением помещения. Выросший при тайных лабораториях императорского дворца, под опекой наставников, с детства готовивших его к роли придворного мага и звездочета, он привык к ярким восковым свечам, чадящим факелам, тускло светящимся каминным углям и даже к крошечным лучинам-ночникам, которыми пользовались все ученики магов, которым всегда не хватало одного дня для прочтения нескольких интересных фолиантов. Теперь же, оказавшись в кромешной тьме лабиринта, он с досадой подумал, что не помнит ни одного заклинания, порождающего свет. Такая рассеянность, недопустимая при его должности, повергла Базла в стыдливое замешательство. Только такой добрый повелитель, как Раги Второй, готов терпеть подле себя столь малообразованного и нерасторопного мага, раскаянно подумал он.