Ожидай странника в день бури

Сейчас отыскать кого-то из Протасовых или их родственников в Москве – задача не из легких. Фамилия, конечно, распространенная, но все это не те Протасовы. И кто будет заниматься подобными розысками?

Так или иначе, Протасовы – последние владельцы дома, после которых он перешел в руки рабоче-крестьянской власти. Его перестроили под коммунальное жилье. Потом, после войны, опять переделывали. То, что дом представляет собой сейчас, – результат этих многолетних усилий.

Вот, собственно, и все, что удалось узнать о доме в заросшем липами и сиренью переулке, где обитал покойный Альберт Михайлович Штейнгель. Оказывается, фамилия его созвучна фамилии бывшего владельца особняка, немецкого барона.

Влад долго сидел, переваривая информацию. Голова гудела. Он решил немного отвлечься и поболтать с Людмилочкой. Ее звонкий голосок сразу привел его в хорошее расположение духа. Он рассказал ей все последние новости и договорился о встрече. О том, как она будет улаживать отношения с Костиком, ему думать не хотелось. Откинувшись на спинку дивана и слушая ее милый щебет, он вспоминал вчерашний вечер в монастырской трапезной и вдруг подумал, что если он когда-то жил раньше... то был, скорее всего, каким-нибудь дружинником, но уж никак не монахом. Эта мысль его развеселила.

– Над чем ты смеешься? – обиделась Людмилочка. – Надо мной?

– Извини, это я так, мысль одна пришла в голову. Побудешь с Тиной, пока мы отлучимся?

– Конечно. Ее нельзя оставлять одну! А вы с Сиуром куда собираетесь?

– Дельце одно закончить... Так я за тобой заеду?

Влад не спросил ее, что она будет говорить Костику, ему вообще не хотелось думать о Костике. Он пошел за машиной, размышляя по дороге, что завтра бы нужно прокатиться за город, узнать, как там дети. Он представлял себе, каких гостинцев им привезет и как радостно они будут пищать и распаковывать свертки. А собаке он купит целый пакет мясных обрезков и костей!

Людмилочка и Тина закрылись на все замки и с наслаждением обсуждали новость. Записка киллера произвела эффект разорвавшейся бомбы. Биография дома, где проживал антиквар, тоже имела успех.

– Наверное, Альберт Михайлович – потомок барона Штейнгеля! – заявила Людмилочка. – А ключ от подвала достался ему в наследство.

Пока девушки болтали под кофе с коньяком и шоколадные конфеты... мужчины подошли к знакомому и уже почти родному парадному.

По дороге они успели обговорить открывшиеся факты.

– Боярин Темный, говоришь, сии подземные казематы соорудил? – улыбался Сиур. – С самим царем Иваном мед-пиво пил? И сей грозный владыка его боялся?

Так, шутя и посмеиваясь, они открыли узкий проход в черноту и неизвестность... Обоим было не по себе.

– Веревку давай...

Из глубины раздалась утробная вибрация метрополитена. Влад посветил в темноту прохода, совершенно, впрочем, без толку. Густая непроницаемая тьма, казалось, поглощала все – и звук, и свет.

Сиур нашел толстый брусок – то ли бывшую ножку стола, то ли какую-то подставку, – сунул в промежуток между отошедшим в сторону блоком и стеной.

– Еще закроется... Тогда нас лет через сто откопают.

– Тьфу на тебя! – суеверно сплюнул Влад. – Все, веревку я закрепил, пошли. Черт, ну и темнотища, никогда не видел подобного!

– Ты у нас специалист по подземельям, тебе и карты в руки...

Сиур тоже отметил, что довольно мощный луч фонаря освещал только пятачок пола впереди. Явление странное. В глубоких темных туннелях такой луч светил на десятки метров.

– Постой, не спеши. Давай осмотрим боярское сооружение, интересно все-таки.

Он направил свет на стены. Коридор оказался узким, сложенным из белых блоков.

– Раньше вся Москва была из таких построена, – сказал Влад, – потому и называлась «белокаменная».

Они медленно продвигались вперед, освещая пол, сводчатый потолок и стены поочередно, во избежание неприятных неожиданностей. Пока все шло гладко.

– Смотри, – Сиур указал направо.

В стене показалась небольшая ниша.

– Посвети сюда, поближе...

В нише стоял старый, укрытый спрессованной пылью огарок толстой свечи.

– Видишь, кто-то здесь побывал. Ну жутко давно! – Влад безуспешно попробовал отковырнуть пыль. – Окаменелая пыль!

– Тут очень сухо, нет ни крыс, ни пауков, никаких тварей. Странно, ты не находишь?

Сиур внимательно рассматривал нишу и свечной огарок. Кроме пыли, пыли и еще раз пыли – ничего.

– Ты что, соскучился по крысам? Или по мерзким насекомым? Вспомни южные операции, – скорпионы всякие, фаланги, змеи, паучье кишит на каждом шагу... Бр-р!.. Лучше уж иметь дело с вооруженными бандитами. Гораздо лучше, скажу тебе!

– Ты, Влад, негативный оптимист. Слышал такое название?

– Я от тебя в последнее время слышу исключительно комплименты...

Сиур оглянулся назад: все ли в порядке с веревкой. Вход, от которого они удалились, по его подсчетам, всего на несколько метров, потерялся во тьме.

– Кстати, шеф, здесь не слышно метрополитена. Но этого быть не может! – Влад посмотрел на часы. – Мы здесь уже четверть часа. С каким перерывом ходят поезда?

Сиур пожал плечами.

– Подождем еще немного. Мы с тобой могли слишком увлечься, прослушать.